Убили Гангрену

— То есть — от смерти спасали? — Игорь даже побледнел. — Что вы еще там натворили?

— Дак мы… — начала было оправдываться баба Дуся, но Ирина сама стала рассказывать Игорю все, что с ней произошло.

Игорь слушал, качал головой, потом стал искать свою трубку, что свидетельствовало о его волнении и раздражении.

— Ничего вам поручить нельзя, — он раскурил трубку, выпустил струйку дыма и тяжело вздохнул. — Ну что мне с вами делать? Ума не приложу.

Не на шутку обиделась баба Дуся на Ирину. Она заперлась в своей комнате и не подавала признаков жизни. Ее поведение раздражало Игоря, он серьезно поговорил с Ириной, заявил ей категорично: если она не помирится с бабой Дусей, то он, как руководитель агентства примет решительные меры.

— Какие? — рассмеялась Ирина, обняв Игоря за шею и целуя его в губы.

— Ох, бабы, бабы, — вздохнул Игорь, — я с вами сойду с ума. — Иришка, котенок мой, ну ради меня, помирись с ней. Она ведь права.

— Ну, если только ради тебя, — Ирина отпустила Игоря и направилась в комнату старушки.

Она постучала, позвала ее, но та не откликнулась. Ирина нажала на ручку двери, вошла без разрешения в комнату, чего раньше никогда не делала, и включила свет, но бабы Дуси не увидела.

— Где же вы? — девушка встревожилась, заглянула в шифоньер и под кровать и выскочила из комнаты с криком: — Игорь! Наша бабуся исчезла!

— Еще новость, — возмутился Игорь. — Что за шутки? Возможно, она в ванной комнате! Или в туалете.

Ирина забегала по квартире, хлопая дверями, но старушки нигде не было.

— Что будем делать? — Ирина нервно ломала руки. — Куда она могла деться? На ночь глядя…

— Успокойся, котенок, если она к утру не появится, то будем искать ее с милицией. Завтра утром я позвоню Малышеву, он поможет нам.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Старший следователь УВД по особо опасным преступлениям Олег Павлович Малышев был тверд в своем мнении: Любовь Ельцову убил ее бывший сожитель Метелкин. Ему необходимо было получить признание от подозреваемого во что бы то ни стало. И он получит его!

— Напрасно упорствуете, — уговаривал он Метелкина, — чистосердечное признание учитывается судом, вы это хорошо знаете.

— Ну не убивал я ее! — взмолился Метелкин. — Зачем я должен был ее убивать?

— Обида, месть, — пожал плечами Малышев, — деньги…

— Я вам уже объяснял — деньги меня не волнуют.

— Курите, — Олег Павлович пододвинул Метелкину пачку «Примы».

— Спасибо. Я уже обкурился.

— Итак, вернемся к нашим баранам. Значит, вы вошли в коридор, в темноте наощупь сняли с вешалки свою куртку, потом вспомнили о деньгах, которые вам не вернула Любовь Ельцова, так?

— Нет, не так, — устало отбивался Метелкин, — я взял куртку, потом подумал, что надо предупредить Любу, что куртку забрал я — волноваться ведь будет, обнаружив отсутствие куртки. Я только хотел ее предупредить и потому включил свет. А она тут рядом, на пороге кухни лежит… Вот все.

— Вы это уже говорили, — поморщился Олег Павлович. — Эту ложь я уже слышал от вас неоднократно.

— Я не лгу.

— Лжете! — Малышев сжал кулаки так, что побелели косточки на руках. — Лжете! Не пойму, на что вы рассчитываете? Все улики против вас. Улики серьезные.

— Я знаю. Но я не убивал.

— Разрешите? — в дверь кабинета влезла голова сержанта. — К вам адвокат Костиков. Пропустить?

— Давай, давай, это очень кстати.

Сержант отворил дверь шире и в кабинет вошел Костиков. — Добрый день всем, — он протянул руку для пожатия Малышеву. — Очередной допрос?

— Так… беседуем, — невесело ухмыльнулся Малышев. — Сержант! Увести арестованного.

Когда Костиков оказался один на один с другом детства Малышевым, то свободно уселся на стул, где минуту назад сидел Метелкин, неторопливо достал из дипломата трубку, набил ее табаком и раскурил.

— Ошибку совершаешь, капитан, — Костиков в упор посмотрел на друга.

— Ошибочка, — усмехнулся Малышев, — майор, уже два месяца, как хожу в звании майора. А ты не знал?

— Не знал. Поздравляю. Скоро пойдешь на повышение?

— Уже. Теперь я заместитель начальника отдела.

— Ого! Растешь! Молодец.

Малышев скромно опустил глаза к столу, на котором аккуратными стопками лежали документы.

— И все-таки ты совершаешь ошибку, — настаивал Костиков на своем. Не убивал Метелкин эту Любовь Ельцову. Я разыскал сына убитой. Олег очень хорошо знает Метелкина. Он ни на секунду даже мысли такой не допускает, чтобы дядя Витя мог пойти на такое убийство.

— Дядя Витя… — вздохнул Малышев. — Нет, Костиков, это ты заблуждаешься. Метелкин прикинулся бедной овечкой, пытается отделаться от нас тем, что мы его пожалеем. Несчастный мужичок, с бабами ему не везло… А знаешь ли ты, что он за двадцать пять лет своей военной службы сменил шестнадцать автомобилей? А откуда деньги? А знаешь, что он совсем недавно загнал своего старую «Волгу»? А знаешь, что взамен «Волги» он купил «Жигули» шестой модели за пятьдесят восемь тысяч?

— Ты меня, Олежка, своим «знаешь» уже достал. Ну, причем тут шестнадцать автомобилей? Любит он технику. Любит! И об этом я узнал раньше тебя. Мне об этом рассказала моя родственница баба Дуся.