Убить Ангела

Гильтине шла по улице Сант-Антонио в темноте, которую рассеивал лишь свет редких фонарей. Позади мерцал Гранд-канал, впереди лежала рыночная площадь, где днем велась оживленная торговля. Сейчас о ней напоминал только запах подгнивших фруктов и овощей в мусорных баках, который Гильтине едва различала за запахом собственного тела и лекарств. Похоже, влажный венецианский климат ускорил течение ее болезни. А может, сказалась поездка в Рим, которую ей пришлось предпринять, чтобы ничто (чтобы Данте Торре) не разрушило конструкцию, которую она так усердно возводила. Услышав, что итальянский полицейский звонит сыну убитой ею женщины – к счастью, не тому сыну – по регулярно прослушиваемой ею линии, Гильтине поняла, что подпорки ее зеркального чертога начинают давать слабину. Потому она и отправилась в Рим, подстегиваемая спешкой, переливчатыми голосами и блуждающими огоньками мертвых. Однако на обратном пути Гильтине, ослабев от усталости и саднящих язв, задыхаясь под густым гримом, который жег раны на ее лице, подобно кислоте, впервые в жизни задалась вопросом: не зря ли она его убила? Удастся ли ей запугать и остановить новых охотников, идущих по ее следу, так же как она запугала, остановила и наконец убила тех, кто преследовал ее предыдущие двадцать лет и сделал ее той, кем она является сейчас? Или она только растравила их голод?

Еще в поезде Гильтине подключилась к своим серверам с телефона и выпустила из резервуара акул, дав им цель, мишень и награду. Она не знала, сколько из них ответят на ее призыв. Акулы были непредсказуемы, и действовать им предстояло без ее прямого руководства. Очередной фактор риска, очередная неизвестная. А ведь она выросла, планируя каждый свой ход наперед, и состарилась, терпеливо дожидаясь подходящего момента, как иерихонская роза влаги. Но теперь, когда Гильтине тенью среди теней скользила по пустынным улицам, вопросы исчезали с каждым шагом. Она готовилась сделать последний шаг, который приведет к завершению ее миссии, – последний шаг до наступления покоя, которого она никогда не знала.

Гильтине подошла к ограждению отеля, перелезла через стену, спрыгнула в сад и, отключив камеру наблюдения, вошла в гостиницу через служебный вход. Пешком поднявшись на четвертый этаж, она почти беззвучно взломала магнитный замок расположенного в конце коридора номера люкс с помощью металлической пластинки. Затем она, стараясь не шуметь, вошла в комнату и положила на пол сумку, которую несла на плече. Подвыпивший мужчина, спящий в заваленной подушками кровати, дышал спокойно и размеренно. Гильтине вслепую обыскала темную комнату, ища «жучок», который, как она знала, был там установлен, нащупала его чувствительными подушечками пальцев и изолировала, не выключая. Потом она склонилась над мужчиной и закрыла ему рот рукой. Он резко распахнул глаза и посмотрел на нее растерянным, расфокусированным взглядом.

– У меня для тебя задание, – сказала ему Гильтине.

Франческо оставалось только кивнуть.

15

Собрание во временном пристанище Данте проходило совсем не так весело, как предыдущее, и еда осталась почти нетронутой. Когда Коломба представила Лео двум оставшимся в живых амиго, те поднялись с дивана и почтительно пожали руку старшему по званию. Лео, который, в отличие от остальных, казалось, чувствовал себя совершенно непринужденно, сварил себе эспрессо, воспользовавшись кофемашиной, перенесенной по распоряжению Данте из его старого номера. Данте, не находивший себе места от раздражения, показал на него Коломбе:

– Что он здесь делает?

– Он может помочь, – ответила она.

– Он из отдела по борьбе с терроризмом, – пояснил Альберти. – Работает с целевой группой. Простите, что я о вас в третьем лице, комиссар.

– В настоящий момент я в отпуске, – заметил Лео, попивая эспрессо. – Черт возьми, отличный кофе!

– Не пытайтесь меня задобрить, – сказал Данте. Ему не понравилось, какими взглядами обменивались Лео с Коломбой, когда думали, что их никто не видит. – Я бы предпочел, чтобы ты проконсультировалась со мной, прежде чем приглашать в команду нового члена.

– Не время препираться, Данте, – сказала Коломба. – Гильтине только что убила нашего коллегу.

– Вы уверены, что это была Гильтине, госпожа Каселли? – спросил Альберти.

Когда Коломба рассказала о скорпионе, двое амиго позеленели, а Данте едва сдержал тошноту.

– Гильтине оставила мне недвусмысленное послание.

– Она понимала, что у тебя есть шанс выжить, – сглотнув неприятный комок в горле, сказал Данте, – и хотела дать тебе понять, кому ты наступаешь на мозоли.

– И возможно, заставить меня остановиться.

– Но почему сейчас? – спросил Эспозито.

– Из-за того, что мы узнали в Германии.