Убить легко

— Я вижу теперь что смерть моей дорогой хозяйки была на самом деле благом. Дело шло к тому, что она могла оставить этой девушке все, до последнего пенни. А та только этого и добивалась. Но, слава господу, зло не всегда торжествует, и на свете еще есть справедливость.

— Да, — сказал ее собеседник, — Мэри Джеррард мертва и обстоятельства ее смерти, по-видимому, совершенно необъяснимы.

Бывшая экономка только отмахнулась.

— Уж эти полицейские со своими новомодными идеями! Мыслимо ли, чтобы такая приличная и воспитанная молодая леди, как мисс Элинор, кого-то отравила?! Ах, надо было мне все-таки пойти с нею тогда, в тот несчастный день, хотя она и не хотела этого.

— Но, — почтительно вставил Пуаро, — у вас, безусловно, были другие важные дела.

— Да нет, ничего особенного. Я просто пошла на кладбище, чтобы положить несколько цветков на могилу миссис Уэлман в знак уважения к ее памяти, вы понимаете?

Пуаро смотрел на нее с восхищением.

— Я завидую вам, миссис Бишоп. Как это прекрасно, когда тебе не в чем упрекнуть себя по отношению к умершим! Я уверен, мистеру Родерику Уэлману не по себе, когда он думает, что так и не повидался со своей тетушкой в ту ночь, хотя, разумеется, он не мог знать, что она отойдет в мир иной так внезапно.

— Но вы ошибаетесь, — живо перебила его почтенная дама. — Мистер Родди входил в комнату своей тети. В тот момент я сама как раз была на площадке лестницы. Я слышала, как сестра Хопкинс сошла вниз, и решила выйти посмотреть, не нужно ли что-нибудь хозяйке. Знаете, что за народ эти сиделки… Так что я видела, как мистер Родди проскользнул в комнату своей тети. Я не знаю, узнала она его или нет, но, во всяком случае, ему не в чем упрекнуть себя.

— Миссис Бишоп, я вижу, вы женщина весьма здравомыслящая, и на ваше суждение можно положиться, — продолжал ворковать Пуаро, — как вы думаете, отчего умерла Мэри Джеррард?

Та фыркнула.

— Подумаешь, тайна! Конечно, отравилась этим паштетом от Эббота. Он же месяцами держит банки на полках.

— Но морфин… — робко заикнулся Пуаро.

— Я ничего не знаю насчет морфина, но зато знаю врачей: поручите им обнаружить что угодно, и они обнаружат это. Тухлый рыбный паштет их не устраивает, это для них, видите ли, слишком просто!

— А вы не думаете, что Мэри Джеррард совершила самоубийство?

— Она? Самоубийство? Это когда она нацелилась выскочить замуж за мистера Родди? Да ни за что на свете!

ГЛАВА ПЯТАЯ

Пуаро не стоило труда вызвать Теда Бигленда на откровенность. Тот, пожалуй, был даже рад случаю поговорить об умершей девушке.

— Значит, сэр, вы хотите допытаться, кто убил Мэри? Трудное дело.

— Следовательно, вы не уверены, что ее убила мисс Карлайл?

Тед нахмурился почти по-детски и медленно ответил:

— Мисс Элинор — настоящая леди. Трудно представить себе, сэр, чтобы она была способна на такое.

— Но тем не менее, — настаивал Пуаро, — Мэри Джеррард умерла и умерла не своей смертью. Прошу вас, подумайте как следует, друг мой. Не знаете ли вы что-нибудь, что поможет мне найти ее убийцу?

Парень медленно покачал головой.

— Кажется просто невероятным, что кто-то убил Мэри. Она была… она была как цветок.

И внезапно на какой-то миг Эркюль Пуаро увидел мертвую девушку другими глазами. Словно этот прерывающийся от искренней скорби голос на секунду вновь вернул ее к жизни во всем обаянии юности. В его памяти одна фраза сменяла другую. Питер Лорд сказал о ней: «Очаровательный ребенок». Сестра Хопкинс: «Настоящая кинозвезда». Миссис Бишоп: «Хитрюга, каких мало». И, наконец, это задушевное, как бы перечеркивающее все другие суждения: «Она была как цветок».

Стряхнув с себя минутную задумчивость, вызванную этими мыслями, Пуаро продолжал расспросы:

— Вы ведь работаете в гараже, не так ли? Вы были на работе в тот день, когда… это произошло?

— Да, проверял машину одного джентльмена. Что-то в ней заело, и пришлось прилично погонять ее по дорогам, Чтобы разобраться, в чем дело. День был такой славный, на изгородях кое-где еще были цветы жимолости. Мэри любила жимолость…

Пуаро перешел к другой теме.

— Скажите, сестра Хопкинс любила Мэри?

— В общем, да, но только она из тех, кто всегда чересчур лезет со своими советами и поучениями.

Пуаро медленно продолжал:

— Предположим, сестра Хопкинс знает что-то, что говорит не в пользу Мэри. Как вы думаете, в состоянии она придержать язык и никому не проболтаться об этом?

Тед взглянул на него с любопытством, но ответил:

— Сомневаюсь, чтобы она могла придержать язык насчет чего бы то ни было. Эта самая заядлая сплетница во всей деревне. Но если она могла бы сделать это ради кого-то, то только ради Мэри. А почему вы спрашиваете?

Его собеседник не уклонился от ответа.