Убить пересмешника (To Kill a Mockingbird)

The Maycomb school grounds adjoined the back of the Radley lot; from the Radley chickenyard tall pecan trees shook their fruit into the schoolyard, but the nuts lay untouched by the children: Radley pecans would kill you.	Площадка для игр при мейкомбской школе примыкала к задворкам Рэдли; возле курятника у Рэдли росли высоченные пекановые деревья, и спелые орехи сыпались с ветвей на школьный двор, но никто к ним не притрагивался: орехи Рэдли ядовитые!
A baseball hit into the Radley yard was a lost ball and no questions asked.	Бейсбольный мяч, залетевший к Рэдли, пропадал безвозвратно, о нём никто и не заикался.
The misery of that house began many years before Jem and I were born.	Тайна окутала этот дом задолго до того, как родились мы с Джимом.
The Radleys, welcome anywhere in town, kept to themselves, a predilection unforgivable in Maycomb.	Перед семейством Рэдли были открыты все двери в городе, но оно держалось очень замкнуто - грех в Мейкомбе непростительный.
They did not go to church, Maycomb's principal recreation, but worshiped at home; Mrs. Radley seldom if ever crossed the street for a mid-morning coffee break with her neighbors, and certainly never joined a missionary circle.	Рэдли не ходили в церковь, хотя в Мейкомбе это главное развлечение, а молились богу у себя дома; можно было пересчитать по пальцам случаи, когда миссис Рэдли днём выходила из дому, чтоб выпить чашку кофе с соседками, а на собраниях миссионерского общества её не видали ни разу.
Mr. Radley walked to town at eleven-thirty every morning and came back promptly at twelve, sometimes carrying a brown paper bag that the neighborhood assumed contained the family groceries.	Мистер Рэдли каждое утро в половине двенадцатого отправлялся в город и уже через полчаса возвращался, иногда с пакетом в руках: с покупками из бакалейной лавки, догадывались соседи.
I never knew how old Mr. Radley made his living -Jem said he "bought cotton," a polite term for doing nothing - but Mr. Radley and his wife had lived there with their two sons as long as anybody could remember.	Я так и не поняла, как старик Рэдли зарабатывал свой хлеб, Джим говорил, что он "скупает хлопок" 3, но мистер Рэдли с женой и двумя сыновьями жили в нашем городе с незапамятных времён.
The shutters and doors of the Radley house were closed on Sundays, another thing alien to Maycomb's ways: closed doors meant illness and cold weather only.	По воскресеньям двери и ставни у Рэдли были закрыты - тоже наперекор мейкомбскому обычаю: у нас закрывают двери только в холода или если кто-нибудь болен.
Of all days Sunday was the day for formal afternoon visiting: ladies wore corsets, men wore coats, children wore shoes.	А по воскресеньям полагается делать визиты: женщины ходят в корсетах, мужчины - в пиджаках, дети - в башмаках.
But to climb the Radley front steps and call, "He-y," of a Sunday afternoon was something their neighbors never did.	Но никто из соседей в воскресный день не поднялся бы на крыльцо к Рэдли.
The Radley house had no screen doors.	Двери у них были сплошные.
I once asked Atticus if it ever had any; Atticus said yes, but before I was born.	Я как-то спросила Аттикуса, были ли у них когда-нибудь двери с москитной сеткой, и Аттикус сказал - да, но ещё до того, как я родилась.