Безбородым, за исключением помянутых усов, доктора сделала кропотливая работа микробов облысения, кишевших в его порах от паха до бровей и выгрызавших все волосяные луковицы до единой, — но исключительно у молодых волос, а потому Фаустролль мог не опасаться за свою шевелюру или пушистые ресницы. От паха к пяткам его, наоборот, тянулся достойный сказочных сатиров черный густой мех, поскольку проявления мужественности доктора не ограничивались общепринятыми приличиями.
То утро он начал с привычной
Не желая шокировать посторонних, поверх этой драпировки он облачился в сорочку из тончайших нитей кварца, надел стянутые у лодыжки широкие панталоны глухого черного бархата, крошечные ботинки, серые от пыли, которую ценой немалых трат приходилось месяцами выдерживать слоем одинаковой толщины, если только на них не брызгал сухой фонтанчик раздавленных муравьиных львов; после чего натянул жилет желтого шелка с отливом, идеально подходивший под цвет его кожи, — без пуговиц, точно купальный костюм, с двумя лишь рубинами, которые поддерживали вздернутые выше обычного кармашки, — и просторную шубу из голубого песца.
На указательный палец правой руки до самого ногтя — единственного, который он не грыз, — Фаустролль нанизал кольца с изумрудами и топазами; придерживала эту миниатюрную колонну перстней изящно выточенная молибденовая чека, сквозь ноготь ввинченная в кость фаланги.
Вместо шейного платка он решил повязать сегодня парадную ленту ордена Большого Брюха — награды, придуманной им самим и запатентованной, дабы оградить сие прекрасное понятие от пошлых колкостей толпы.
Затем он зацепился тесьмой за специально оборудованную для этой цели виселицу и провисел так немногим менее часа, мучительно пытаясь выбрать между двумя вариантами удушающего грима:
И, наконец, спрыгнув с крюка, довершил свой туалет колониальным пробковым шлемом.
III
Уведомление о составлении протокола
Я, НИЖЕПОДПИСАВШИЙСЯ РЕНЕ-ИЗИДОР СКОТОРЫЛ, ИСПОЛНИТЕЛЬ СУДА ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ДЕПАРТАМЕНТА СЕНА С ЗАСЕДАНИЕМ В ПАРИЖЕ, ГДЕ СОБСТВЕННОЛИЧНО И ПРОЖИВАЮ НА МОЩЕНОЙ УЛИЦЕ, 37,
издал повторное предписание ИМЕНЕМ ЗАКОНА И ПРАВОСУДИЯ г-ну Фаустроллю, доктору, занимающему разнообразные помещения, отнесенные к поименованному владению 100-бис улица Золотарей, и проживающему по данному адресу, пусть и обозначенному номером 100, — находясь перед которым и стучав без счета, никакого ответа не добилися, а потому отбыли в Париж к г-ну Соларкаблю, комиссару полиции, каковой оказал нам неоценимое содействие в нижеследующей операции:
— по предъявлении уплатить мне, судебному исполнителю и уполномоченному, сумму в Триста семьдесят две тысячи франков двадцать семь сантимов, составляющих Одиннадцать сроков платы за проживание в вышеозначенных помещениях, истекшие к первому января сего года, не считая прочих сборов, кои уплатить отказался —
Посему и был наложен арест и помещены под защиту ЗАКОНА И ПРАВОСУДИЯ следующие предметы:
IV
О равных книгах доктора
По вскрытии замков означенного владения г-ном Шнифером, слесарем, проживающим в г. Париже по адресу: улица Николя Фламеля, 205, были обнаружены: кровать с медною крашеной сеткой двенадцати метров длиной без матраца ниже белья; слоновой кости стул; стол — тонкой работы, ониксовый, с золотом; двадцать семь томов книг, разрозненных, сброшюрованных, а равно и переплетенных, перечень коих следует:
1.
2.
3. Евангелие от
4.
5.
6.
7.
8.
9. Том «Пьес»
10. Один из томов «Тысяча и одной ночи» в переводе
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17. «Одиссея», издание Тойбнера.
18.
19.