Убивая тени

Харлоу продолжал оценивать меня так, словно я песчинка между пальцами его ног, а вечно сведенные брови ужесточали его взгляд. Меня это не беспокоило, не после стольких лет тренировок с Микой. Однако, помимо раздражения, в глазах лейтенанта присутствовало что-то еще, и если я удерживала его взгляд слишком долго, то от интенсивности этой невыразимой эмоции мне приходилось поспешно отворачиваться, ощущая, как волоски на затылке вставали дыбом.

Картер и Исайя, напротив, демонстрировали безграничную терпеливость. Когда Исайя улыбался, казалось, что меня благословляли сами боги. Картер реже одаривал меня гордым взглядом, однако, когда я получала от него одобрение, точно знала, что заслужила его.

А капитан… Мне нечасто доводилось его видеть, за исключением времени ужина и изредка, когда он уводил рыцарей в зал совещаний. Но тогда он, даже не оглянувшись, тотчас закрывал за собой исполинские двери из красного дерева.

В голове неустанно крутились вопросы: что они обсуждали в той комнате? Связано ли это с Туманом и проклятием Асидии, а также с остальными тайнами, которые хранил король?

Мы с моими новыми друзьями строили догадки, но ничего полезного так и не выяснили: король держал в тайне все, что касалось проклятия королевства и истинной природы Тумана. Ему нравилось держать свой народ в страхе, чтобы жители проявляли податливость.

Джейк, Ник и Патрик стали для меня хорошим отвлечением.

Лишь однажды парни спросили о моих перчатках, но, когда я окинула их грозным взглядом и пообещала взбучку, они мгновенно умолкли. Возможно, друзья не решались давить, потому как в глубине души понимали, что их это не касается. Или же действительно боялись, что я надеру им зад. В любом случае больше эта тема не поднималась.

Я была благодарна им за то, что они занимали мои мысли, отвлекая внимание от Джуда и воспоминаний о доме. Оказалось, что Джейк и Ник родом из деревушки, расположенной примерно в двадцати милях от Силы. Они утверждали, что, по сути, считают друг друга братьями, поскольку росли вместе, проводя много времени в домах обеих семей, с пяти лет.

Ник не любил болтать, но у меня возникло ощущение, что его молчание было связано с тем, что в день Созыва он оставил свою девушку. Я догадывалась, что расстояние разбивало ему сердце, но отчасти завидовала тем чувствам, что он разделял с возлюбленной, даже если им пришлось попрощаться.

Моя романтическая жизнь дома состояла из тайных встреч, никто из моих избранников не желал видеться в часы бодрствования города. Лишь один предложил встречаться открыто, но, когда пришло время, он тоже испугался и передумал.

Никогда не забуду ту надежду, как и пережитое предательство от вонзенного больше года назад в сердце кинжала. После этого я рассудила, что лучше быть одной. Даже если знала, что лгу сама себе.

Не единожды, находясь во власти удушающего чувства одиночества, когда лежала в постели в нашей с Патриком комнате, ворочаясь из стороны в сторону, я думала о том, каково это – подарить кому-то частичку себя и получить взамен такую же частичку возлюбленного. А когда мучительные мысли становились невыносимыми, я тайком ускользала оттуда с одолженной книгой под мышкой.

Поскольку в общих комнатах было рискованно зажигать свечу, я отправлялась в купальню, устраивалась там в уголке и читала. Я изучила только половину рукописного текста, и большая его часть повторяла то, чему нас уже учили в школе: пять главных богов и богинь, скромная история королевства и кровавый приход к власти короля Сириана спустя несколько лет после начала проклятия.

Но именно сегодня, после особенно изнурительной тренировки с Харлоу с искусно изготовленным длинным мечом, я открыла следующую главу:

Сокрушение солнца

Однажды во время полуденного восхода внимание богини Солнца привлек смертный мужчина. Молодой и амбициозный, он молился богине с вершины самой высокой горы королевства. Пожертвовав последнюю монету в качестве подношения, он молил о более влиятельной жизни.

Богиня ответила.

Но стоило ему увидеть перед собой Рейну в истинном облике, искрящуюся и неземную, как юноша, будучи охваченным благоговением и трепетом, упал на колени.

Богиня выглядела восхитительно: каскад огненных волос ниспадал до пояса, на лице сердцевидной формы выделялись полные губы и глаза, сравнимые с потоком света, который она излучала.