Убойная фарцовка

Содержали арестованных в следственном изоляторе КГБ СССР в Лефортово, который по сравнению с другими СИЗО выглядел курортом и по кормежке, и по интерьеру камер, и по режиму содержания. Но оперативники там недаром хлеб ели. Они использовали весь арсенал оперативных методов работы с арестованными с целью расположить их к сотрудничеству со следствием и выявить новые эпизоды. Да и Штемлер был слишком опытный прокурорский следователь. Он умело, настойчиво, изо дня в день вел наступление на позиции противника. Виртуозно играл на слабостях преступников – страхе, тщеславии.

Жиган боялся до икоты. Он пытался хитрить, выторговывать себе жизнь и все валил на Романа. Ему пришлось полностью признаться в двух убийствах и прочих преступлениях, и теперь он уповал только на милость суда.

Глория была как загипнотизированная. Придавленная, неразговорчивая. Оживлялась только, когда речь заходила о ее драгоценном супруге. Создавалось ощущение, что она не то чтобы связана с ним страстью и любовью, а намертво скреплена стальными канатами психологической зависимости. Но тоже – слово за слово, и в ее обороне пробивалась брешь. Ее угнетала и страшила неволя. Она тоже начала говорить.

И Роман постепенно стал распускать язык. Но по другой причине. Судя по всему, он гордился тем, что сделал. Он считал, что в своем душевном безобразии и скотстве достиг вершин совершенства. В конце следствия он, уже не таясь, бахвалился своими подвигами.

Прошла осень. Потом зима. Снегу навалило столько, что вдоль московских дорог стояли полутораметровые сугробы, с которыми отчаялись бороться городские службы… Холодную весну сменило дождливое лето, а затем не менее дождливая осень. К ноябрю 1984 года Штемлер, наконец, смог подбить итоги этого длинного тяжелого дела. А они были впечатляющи.

В Московской, Костромской, Вологодской, Ярославской областях, на Украине и в Прибалтике «термиты» совершили более сорока преступлений. Грабежи, кражи, разбои – все с целью завладения культурными и историческими ценностями, в основном орденами Великой Отечественной.

Как любой жулик, Роман был обаятелен, обладал талантом втираться в доверие. Он входил в дома под видом журналиста или историка. Были у него любимые щипчики для сахара, которыми он научился владеть виртуозно. Увидев китель с наградами, он просил ветерана принести воды, оставшись один, успевал в считаные мгновения этими щипчиками откусить дорогостоящий орден от ничего не стоящей планки.

Пару раз у него едва не было сбоев из-за бдительности потерпевших, и он посчитал, что куда лучше работать вдвоем. Когда он подбил на преступную деятельность жену, то все у них стало проходить на удивление гладко. Глория была не слишком контактна и не умела так располагать к себе людей, но зато отлично овладела искусством закатывать глаза и симулировать приступы. Расчувствовавшиеся старички тут же бежали за лекарствами и водой, чтобы вскоре получить повод еще один раз разочароваться в людях.

Было доказано убийство «термитами» четырех человек. Еще двое ветеранов скончались от инфарктов после визита «журналистов». Многие попали в больницы…

– Не раскаиваетесь, что Глорию втянули в свою деятельность? – спросил Штемлер на очередном допросе.

– Ну, может, немного. – Шушканов призадумался, а потом отрезал: – Она взрослый человек. Знала, что к чему. Так что пускай отвечает, как и я. В полной мере. По всей строгости.

– И не жалко?

– Жалость – удел слабаков, – отчеканил Роман. – А я таким никогда не был…

В основном семейная пара работала по провинциям. Но однажды в компании Глория разговорилась со своей знакомой, которая училась на журналистском факультете МГУ и приехала домой в Иваново на каникулы. Подружка ей поведала, что журфак готовит «Книгу памяти», студенты ходят по наиболее знаменитым ветеранам, пишут про них статьи. Обладая восторженным образом мыслей, начинающая журналистка выдала несколько имен:

– Представляешь. Генерал Архипов, дважды Герой Советского Союза. А адмирал Богатырев – какой типаж! Керченский десант. Два ордена Ушакова. Очень героический человек…

Принимавший участие в застолье Роман навострил уши. Два ордена Ушакова – это богатство. На западных аукционах цена на каждый из них доходит до сорока тысяч долларов. Одним ударом можно обогатиться и не думать ни о чем на много лет вперед.

А дальше технология отлажена. Супруги приехали в Москву. Добыв в справочном ларьке адрес, направились по нему. Заместитель председателя Всесоюзного Совета ветеранов Богатырев журналистов уважал и поддерживал их в стремлении донести до советских людей правдивые слова о подвигах Великой войны.