- Твоя задача не дать твоим спутникам собрать меч, - после недолгой паузы заявил эльф.
- Что? - Анайя не сразу осознала, что именно он имеет в виду. - Почему?!
- Меч опасен. И ты сама можешь убедиться в этом, - с этими словами старик бесцеремонно поднял книгу, бросил ее на пол и запустил руку в переплетение толстых корней, придерживая неряшливо задранный рукав мантии.
Он быстро нашел, что искал: белая, каменная половина рукояти изящного меча переливалась даже в слабом свете.
- Возьми в руку, - эльф протянул артефакт девушке.
Анайя неуверенно приняла искусно украшенный обломок и замерла: ее глаза заволокла белая пелена.
Анайя пошатнулась, но устояла на ногах. Перед глазами плясали цветные круги, в ушах стоял отчаянный женский крик.
- Найди другие части артефактов, и они расскажут тебе, что случилось дальше, - дождавшись, пока девушка немного придет в себя, предложил эльф. - Но эта часть останется здесь.
- Но что я... - Анайя запнулась, не сумев подобрать слов.
- Вот, - полы мантии, как оказалось, скрывали еще одну половину рукояти. Она походила на настоящую, но не казалась такой роскошной, и от нее не веяло такой магической мощью, которую могла ощутить даже неспособная к магии Анайя.
Девушка с удовольствием обменяла настоящий артефакт на простенькую подделку, и часть смертоносного меча вернулась в тайник под книгой.
- В других хранилищах есть и настоящие, и поддельные части. Маг не отличит одну от другой. Еще раз: твоя задача не допустить воссоединения частей артефакта, - повторил эльф.
- А почему вы... - "...говорите это мне?", "...вообще рассказываете о настоящих частях артефакта?", "откуда знаете моего отца?". Анайя не успела спросить - эльф с неожиданной силой толкнул ее к выходу.
Анайя возвращалась в лагерь в одиночку, разглядывая часть белой рукояти меча. Она теперь знала, что всего частей - три, и знала, как пробраться к ним, ни разу не скончавшись в страшных мука.
Бертран размахивал мечом, едва касаясь лезвием молодой коры, магесса мурлыкала простенький мотивчик, расчесывая идеальные даже в путешествии волосы, а Лукас заканчивал складывать припасы в седельную сумку.
- Наконец-то! - Ингия надула пухлые губы и легко поднялась, отряхивая подол зеленого платья для верховой езды.
- Отлично, выступаем! - прогремел рыцарь и подхватил с земли блестящий шлем. - Поешь вечером, - заметив, что Анайя собирается возразить, заявил он, забираясь на крепкого белого коня.
Анайя едва успела поймать яблоко, которое ей бросил разведчик. Виноватый взгляд Лукаса девушку не успокоил. У нее возникло сильное желание бросить это яблоко в шлем рыцаря и послушать, как сильно и долго эта посудина будет звенеть, но решиться на такое Анайя не могла. Вместо этого она низко опустила голову, привычно закрывая волосами лицо, быстро сгрызла яблоко, пока Ингия запихивала в свою седельную сумку большую скатерть, и запрыгнула в седло.
***
Они плелись по раскаленной белой пустыне две недели, а до этого еще три дня пытались выбраться из леса, но город нагов того стоил: многоярусные белые дома-башни с роскошно украшенными куполами вместо крыш жмутся так близко друг к другу, что сливаются в одно большое, величественное строение. Среди белых барханов город больше похож на мираж. Полностью в его реальность можно поверить, лишь вступив в тень, которую отбрасывает самая высокая башня.
Шея Анайи болела: девушка старалась разглядеть все до мельчайшей детали, пока ее спутники жаловались на узость улиц и толпу горожан-нагов. Люди со сплющенными носами и белой кожей, отливающей разными цветами у разных представителей расы, удивленно оборачивались на путешественников, но не торопились выгонять их или задавать вопросы.
Несколько раз возвращавшись, перекрутив старую карту и так, и эдак, путешественники нашли, наконец, заброшенный дом, который служил приютом редким гостям города. Он ничем по виду не отличался от других домов, но на ручке его двери висела яркая красная лента.