Ученик афериста (СИ)

— Вообще-то это мой картель, — напомнил Альдо. — И Финн захотел уйти. Я его понимаю, это клятая работа, мучиться с тобой.

— Ты в своем уме?! — взревел я. — Он — лучший боевик картеля!

— Незаменимых нет, — жестко ответила Сильвия. — Если Альдо попросит, я найду ему десяток лучших убийц.

Я от возмущения чуть на вздохе не подавился.

А мафиози и его атташе, переглянувшись, вернулись к завтраку.

— Милый, я советую тебе не забрасывать виолончель, — произнесла Сильвия, наколов на вилку кусочек омлета.

— Я не забрасываю. Думаешь, мне стоит продолжить обучение здесь?

— Талант нельзя зарывать.

— Хорошо, тогда найди мне учителя, — распорядился Альдо. — Видишь, я к тебе прислушиваюсь.

— Это лучшая награда, — улыбнулась Сильвия. — Когда будем на дегустации, постарайся расположить к себе как можно больше…

— Вы в своем уме оба?! — взревел я, вскочив на ноги. — Да кто вам дал право снимать с моего раба ошейник?!

— Совесть, — кивнула Сильвия.

— Злорадство, — добавил Альдо.

— ГДЕ МОЙ ФИНН?!

— Кажется, самолет у него был рано утром, так что где-то возле…

Смахнув со стола посуду около себя, я метнул в атташе такой ледяной взгляд, что едва сдержался, чтоб не выколоть ее волоокие глаза волшебной палочкой.

— А ты чего хотел? — отозвался Альдо. — У него наконец-то лопнуло терпение. Давно пора.

— Заткнись, Альдо.

— Э! Охрана!

— Зови охрану, ушлепок, спорим, я всех уложу? — сверкнул глазами я, свесившись с перил лестницы.

Это оказалось не шуткой.

Я долго надрывал горло, выкрикивая имя Финна в коридорах, но тот не отзывался. Во дворе и на пляже его тоже не оказалось, что стало для меня последней каплей.

— Мы уезжаем на дегустацию, — объявил Альдо, высунувшись из окна «Мерседеса». — Ты с нами, алко-очкарик?

— Нет, идите нахуй, — прорычал я.

— Сто пять сортов красного.

— Идите нахуй, — отрезал я, поправив рюкзак за спиной.

Альдо захохотал.

— Куда собрался?

— Куда я собрался? — рявкнул я, вцепившись в ручку на автомобильной двери так, что та жалобно скрипнула. — По вашей милости, я лишился единственного человека, которому не было наплевать на мою жизнь.

Сильвия глянула на меня из тонированного окна и закатила глаза.

— Будто мы насильно его вытолкали. Это был его свободный личный выбор, уйти. Ты достал его, Поттер.

Выпустив ручку, я захлопнул дверь так резко, что водитель за рулем подпрыгнул.

— Поехали, — скомандовал Альдо. — Осторожно, Рико, не переедь ненароком психопата.

Я вышел за ворота раньше, чем машина тронулась с места и, совершенно не заботясь о конспирации, трансгрессировал.

*

Когда дверь бара скрипнула, и я переступил порог, показалось, что стихла и негромкая музыка, и голоса клиентов.

Зато щелкнул предохранитель ружья.

— Спокойно, — поднял руки я.

Первая пуля просвистела в паре сантиметров от моего уха, и бородатый бармен снова прицелился.

— Я пришел за Финном, — крикнул я, закрыв голову.

— Я говорил, что пристрелю тебя, если снова увижу? — рявкнул Михаил, которого, кажется, совершенно не смущали клиенты, перед которыми он устроил вендетту за поруганную честь своей дочери.

— Я прошу прощения за свое поведение, но…

— Что ты там пиздишь, гнида?

Вскинув волшебную палочку, я обратил на себя внимания еще больше, чем бармен. Волшебники за столами напряглись.

— Твоя дочь — взрослая девушка, она может сама решать вопросы своей личной жизни, — жестко сказал я. — Не надо в меня стрелять, это правда.

— Учи меня детей воспитывать, — гаркнул бармен, снова выстрелив.

Я рухнул на пол, закрывая голову.

— Ей двадцать два года, она же так замуж никогда не выйдет, ты же всех мужчин распугал, — крикнул я. — Согласен, я виноват. Но дай ты Джейн свободу.

— Пидор, я Женя! — гаркнула девушка за стойкой.

— Да, пидор, она Женя! — крикнул Михаил.

Я снова схватился за палочку.

— Я пришел за Финном, — повторил я. — Он здесь?

Бармен закатал рукава рубашки и, швырнув ружье на стойку, побив пару стаканов для виски, мотнул головой.

Неужели все-таки уехал?

Ну же, Ал, признай, рано или поздно ты бы его достал. Чему ты сейчас удивляешься?

— И он не приходил? — настаивал я, осмелившись сесть за стойку. — Он должен был попрощаться с тобой, Михаил, он тебя другом считает.

— Какие у него могут быть друзья? — буркнул бармен, взмахнув палочкой. Крупные осколки тут же собрались в стаканы. — Если он уехал куда-то и не сказал тебе, то, видать, голова у этого парня все же работает.

Рассвирепев, я схватил Михаила за пышную бороду и, потянув на себя, уперся лбом в его лоб.

— Ему нельзя в Новый Орлеан, тупое животное, он в розыске. И если он вернулся домой, у него два пути: или в тюрьму, или в притон, и если он все же хоть что-то тебе сказал, советую выкладывать.

Разжав кулак, я выпустил бороду.

Я знал, что Михаила на рынке побаивались, и известно почему: с его могучим телосложением, крутым нравом и, что примечательно, с одной из немногих волшебных палочек в деревне, это было вполне объяснимо. Наверное, поэтому мой жест колдуны в баре восприняли с благоговейным молчанием, затаив дыхание.

Священник в рясе даже перекрестился, сжимая в руке стопку текилы.

*

— Вообще-то создавать порталы собственноручно — тяжкое преступление…