Ученица особого назначения

Скорее похожа на школьную учительницу, застуканную за выманиванием денег у учеников и их родителей. Еще и волосы пришлось спрятать под косынку, таких густых и шелковистых не может быть у бывшей заключенной. Вообще-то я честно пыталась их подрезать, но упрямые локоны отрастали снова.

— Ты, главное, Акси никому не показывай, — в тысячный раз напомнил Провур.

— Если что, говори, что новая порода свиней такая, — несмешно пошутил Рауль. — Скажи, в запретном городе тиснули.

Акси почувствовала, что говорят о ней и заерзала в рюкзаке. Пришлось успокаивать мысленно и заверять, что она ни капельки не похожа на мутантов из заброшенной лаборатории.

Солнце вошло в зенит. Мы шли по бесконечно длинному полю, изнывая от жары. Наши рубахи пропитались потом, постоянно хотелось пить. Но, чем чаще мы прикладывались к фляжкам, тем сильнее потели.

Хуже всех приходилось хладолюбивой Акси — даже после инициации она не терпела солнечных лучей. Пришлось завернуть ее в мокрую тряпку и следить, чтобы не высыхала. Большего для второй сущности я сделать не могла.

Чем ближе подходили к селению, тем больше походили на бывших каторжников. Настроение тоже соответствовал новому статусу.

Вдруг налетел сильный ветер. Сорвал с меня косынку и унес в неизвестном направлении.

— Смотрите, с северо-запада надвигается туча! — объявил Провур. — Сдается, будет гроза, едрить ее в канитель.

До нашего слуха донеслось громыхание. Появилось ощущение, что погода противилась приходу бестеров в деревню. Сначала высушила, теперь вот решила вымочить. Интересно, что дальше?..

Гроза началась как раз в тот момент, как мы добрались до поселения. Гигантская чернильная туча зависла над удивительно чистым округлым озером, вокруг которого сиротливо жались друг к другу приземистые домики. Над ними возвышалась покусанная временем и сильными ветрами колокольня.

На землю упали первые тяжелые капли. Разряд молнии ударил совсем рядом с колокольней. К счастью — не задел.

— А вот и жители!.. — скептично заметил Дорен. — Куда это они ломанулись? Неужто нас встречают?

Как по команде, все двери жилищ распахнулись, люди высыпались наружу. Женщины, старики, дети — кто в чем был. В основном на всех красовались длинные сорочки, точно жителей растолкали среди ночи. Они возводили руки к небу, что-то выкрикивали.

Точно и не видели странных пришельцев, приближавшихся к их жилищам.

— Теперь ясно, отчего их заподозрили в сговоре с агартийцами, — нахмурился Дорен. — Они же сумасшедшие. Только гляньте, чего творят!

— Не сумасшедшие, а фанатики, — поправил его Лиос. — Как многие отсталые народы, поклоняются вполне себе обычным проявлениям природы. К наследию Марвы это не имеет никакого отношения.

Жители постарше — в основном, бабушки и молодые женщины в платочках и цветастеньких сорочках — катались по земле. Взрослые мужи подпрыгивали, точно пытаясь дотянуться до грозовой тучи. Вся эта вакханалия сопровождалась истеричными воплями и заунывными песнопениями.

— Нам нужно смешаться с толпой, — заметил Провур.

— Только не говорите, что нам придется присоединиться, — буркнула я.

— Вообще, это было бы идеальным вариантом, — рассудил наставник. — Чтобы сойти за своих, нужно соблюдать местные обычаи.

Еще бы знать их. Кто знает, может, они среди катающихся и прыгающих выбирают жертву богу-громовержцу? Или просто перебрали вишневой наливки. Всем селом…

— Кататься по земле не стану, — предупредила я. — Акси помну.

— Ладно, мы с братом пойдем в земле поваляемся, — хмыкнул Рауль. — Вспомним детство, когда катались с горы кубарем. Надеюсь, после этого нам предложат горячий грог и парную.

Мы с Провуром, Дореном и Лиосом втиснулись в толпу фанатиков и последовали их примеру. Крепкий мужик с кучерявой бородой покосился на меня и посоветовал:

— Зачем тебе процветание и богатство? Пусть мужики твои деньги зарабатывают. А ты вон, к бабам иди. Покатайся по земельке плодородной, испроси у богов здоровья крепкого. Глядишь, все недуги пройдут, будешь деток каждый год рожать да в поле за троих работать!

Из его уст это звучало благословением. Мне же послышалось проклятьем. Нет, я, в принципе, не против детей и работы, но не в таких же объемах.

— Гм, — прокашлялась я. Опустила глаза, чтоб бугай не заметил в них подозрительного яростного блеска, — спасибо, дяденька. Только это, рано мне про детей думать.

— А если захочет, подсобим! — пообещал Пауль. — Безо всяких катаний по земле. У нас на родине все мужики сильны да плодовиты.

Мне захотелось зарычать от злости. Или как минимум треснуть друга по макушке. Вот ведь прохвост — вроде как помог выкрутиться, и в то же время не упустил случай подколоть.

— А вы откуда взялись-то? — наконец поинтересовался кто-то из толпы, силясь переорать новый раскат грома.

— Так пришлые мы, — сознался Провур. — Домой возвращаемся.

Предъявил татуировку с номером, загодя нанесенную специальными чернилами на левое запястье. И у меня такое имелось — чесалось жутко, но, к счастью, не стиралось. Выводитель остался в академии, дабы не было желания раньше времени избавиться от порочащего честь бестера «украшения».