Учись слушать. Серфинг на радиоволне

Рина вздохнула и запела – свободно, ярко, выпукло, каждое слово на месте, как влитое. Ничто не было упущено из виду, ничто не забыто. Живой молодой жираф пробирался сквозь непролазные джунгли.

И точка.

Как только стихли последние аккорды, я бросилась к ней, чтоб обрушить на нее свой восторг.

– Не подходите ко мне! – царственно произнесла она. – Я вас предупреждала. Я просто удручена. Это халтура.

Вконец ошалелый мальчик уставился на нее, как на восьмое чудо света. Рина Зеленая сказала сердито:

– Ну что? Ты так и будешь стоять?

Какой-то мужчина приблизился к нам с добродушной улыбкой.

– Сейчас Рина Васильевна развеселится, – сказал он. – Вы узнаете меня? Я делал вам фотографии для книжки.

– Разумеется, узнаю, – ответила она ему ласково. – Это Володя – очень хороший человек. А это – Марина, очень плохой.

Ерунда, у нас получилась отличная передача. Порой внимательная тишина в зале мне кажется более ценной, чем смех. Но понимаю: страшный сон клоуна – ты на манеже, а публика безмолвствует. Притом что клоуну, как говорил Леонид Енгибаров, ничего не стоит перенести вас из конца в конец этого огромного мира[11].

– Это изумительно ужасно! – сказала Рина Васильевна, когда я проводила ее домой.

…И позвонила ей через два года. В творческом объединении «Экран» снимали мультфильм по моей сказке «Подарок на новоселье». Все было готово – пустыня, барханы. Образы героев придумал художник Борис Ардов: Черепаху, Тушканчика и харизматического Дикобраза, чем-то смахивающего на самого Борю.

Тушканчика согласился озвучивать Михаил Кононов, Дикобраза – Георгий Бурков, на роль Черепахи была приглашена Людмила Иванова, но она не смогла, и все хором сказали: «Рина!»

– Рина Васильевна, здравствуйте, вы меня, конечно, не помните…

– Конечно, Марина, почему я должна помнить вас… так долго?

– Не согласились бы вы озвучить одну героиню в мультфильме?

– Какую?

– М-м… Черепаху.

– ОБРАТНО ЧЕРЕПАХУ???

– Вы только сразу не отказывайтесь. Вот привезу сценарий, почитаем вслух, тогда откажетесь.

– Вы будете у меня через полчаса? – спросила она.

– Через полтора.

– Откуда же вы претесь?

– Из Орехово-Борисова.

– Что ж, – величаво промолвила Рина. – Доезжайте до «Парка культуры». Перебирайтесь на ту сторону. Садитесь на троллейбус, в основном это «Б». Всех дураков, которые едут в троллейбусе, спрашивайте, все будут говорить разное… Спокойно плетитесь мимо громадного дома на куриных ногах. И по тайге – асфальтовая дорожка. Третий подъезд, код: «девятка», «пятерка», «тройка». Я говорю, как Пиковая Дама, вы должны запомнить.

– Я же у вас была, я помню.

– Разве можно что-нибудь помнить в вашем возрасте? – обронила Рина.

– Я помню все связанное с вами.

– А, это может быть, так бывает. – Она помолчала. – Кстати, зачем я вам понадобилась? Любая актриса могла бы с этим справиться.

– Но как вы – никто!

– Люблю грубую лесть, – сказала она. – В «Шерлоке Холмсе» я не произношу буквально ни единой фразы, но все утверждают, что я лучше всех. Ираклий Андроников позвонил: «Рина, ты там сама респектабельность». А одна молодая женщина-критик заявила: «Вы так по-английски просыпаетесь…»

Я тоже похвалила миссис Хадсон.

– Вы это не потому, – подозрительно спросила Рина Васильевна, – чтобы я сыграла вашего тушканчика? Нет? Ну, тогда напишите мне мою роль крупными буквами. И не забудьте предыдущие реплики.

После чего добавила с обидой:

– Я озвучивала первые мультфильмы, которые хоть что-нибудь да значили. А в Министерстве культуры понятия не имеют, есть ли я, была ли, не дала ли дуба раньше Раневской? …В общем, езжайте осторожно, помните: КРУГОМ ВСЕ ПЬЯНЫЕ!

Жаль, звезды не встали – и моя черепаха не оказалась в гордом ряду золотых героев нашей мультипликации, буквально увековеченных Риной Зеленой: Вовка из Тридевятого царства, Лягушонок, который ищет папу, Щенок, отчаянно пытавшийся понять, кто сказал «мяу», Лошарик…[12] Не каждый готов иметь дело с таким отъявленным перфекционистом. Всем было известно – первое, что возмущенно говорила Рина, получив роль:

– Как все шаблонно!

И аккуратно переписывала текст, со своими пометками и исправлениями, в школьную тетрадку.

Кто-то сказал: нам всегда кажется, что великий человек плотно окружен родней, друзьями, почитателями. Никому и в голову не приходит, каким он может быть одиноким.

А мне и правда казалось, что в доме Рины всегда были гости. Особенно в тот сентябрь 1984-го – дверь открыл взрослый Никита. Я стою на пороге с букетом лиловых астр, в длинном белом шерстяном пальто (мать моя Люся связала нам его – одно на двоих).

Рина обомлела.

– На какое же время года оно рассчитано?

– На любое.

– Валерия Федоровна! Валерия Федоровна!

Из кухни вышла прекрасная девушка с очень знакомым лицом.

– Это сценарист Марина Москвина, она принесла отвратительный сценарий.

– Ну и хорошо, – ободряюще улыбнулась мне Валерия Федоровна. – А то что ж вам – все хорошие да хорошие?

– Валерия Федоровна знает, что я шучу, – сказала Рина.

Мы уединились в комнате, я читала сценарий, а Рина Васильевна комментировала: