Учитель

Эдриан приблизился сзади, взял из руки Денизы стакан и залпом выпил неразбавленный шотландский виски. Со стуком поставил стакан, прижал ее ладони к комоду, и она прогнулась, отвечая на призыв. Он поцеловал ее в шею, Дениза тихо застонала, забыв о раздражении и обиде. Попыталась обернуться, однако он не позволил. Крепко удерживая за руки, начал тереться, отчего стаканы на комоде покачнулись и зазвенели. А когда отпустил, руки ее покраснели. Дениза все-таки сумела повернуться в тесном пространстве, но для этого ей пришлось прильнуть к Эдриану. Слегка задыхаясь, она поцеловала его в губы, а он резко приподнял ее, сжав бедра. Дениза обхватила ногами его талию, и он поцеловал в ответ – глубоко и жадно. Одной ладонью поймал и завел за спину ее руки, а вторую положил на шею и слегка сдавил. Так любила она, а он всего лишь старался угодить – всегда угождал женщинам и легко приспосабливался к их желаниям. Дениза не любила лишней суеты; сразу потянулась к ремню и деловито расстегнула его. Вскоре Эдриан взял ее на руки и отнес на белый кожаный диван. Она вцепилась в ширинку и дернула, боясь пропустить редкий момент острого вожделения. Может, оттого, что Эдриан не был с ней несколько месяцев, или день прошел плохо, все закончилось так же быстро, как и началось. Легкого трения оказалось достаточно, чтобы процесс завершился. Эдриан даже не успел выйти из нее в целях безопасности.

– Прости, – прошептал он.

– Я же сказала, что принимаю таблетки.

– Помнится, когда-то я это уже слышал, – отозвался Эдриан не столь любезно, как следовало бы.

– Не беспокойтесь, офицер, к материнству я не склонна. – Дениза одернула тесное вечернее платье и встала, чтобы вновь наполнить стаканы.

– Мне пора, – произнес Эдриан чуть смущенно, опасаясь, что она захочет «поговорить».

– Разумеется, – усмехнулась Дениза.

Он подошел к ней и положил ладонь на ее затылок, ощущая покалывание коротких волос, а она прижалась к руке, как кошка, благодарная даже за мимолетную ласку. Эдриан привлек Денизу к себе и снова поцеловал, ощущая на губах вкус вина.

– Прости, – тихо повторил он.

Эдриан провел рукой по ее груди, животу, спустился ниже, скользнул между ног. На пальцах осталась липкая жидкость – его собственная. Поцеловал Денизу в шею и услышал, как она судорожно выдохнула. Легкий трепет подсказал, что он на верном пути. Прислонившись к комоду, она вздрагивала от его прикосновений, однако он не спешил, выжидая. Провел поцелуями дорожку от предплечья к ключице, и Дениза заерзала, выгибаясь. На миг отстранился, заглянул в лицо: она закрыла глаза и нахмурилась, сосредоточившись на ритмичном движении пальцев. Собственное тело не заставило ждать ответа. Кожа ее блестела от жемчужного пота. Эдриан прижал ее к стене, жестко поцеловал, а потом укусил в шею: в первый раз легко, во второй – дерзко. Приник всем телом, чтобы помочь удержаться на ногах, и еще энергичнее заработал пальцами. Она пыталась сохранить равновесие, впиваясь ногтями в спину, а Эдриан внедрялся все глубже – до тех пор, пока она не поникла, ослабев и задышав спокойнее, ровнее. Он помедлил, наслаждаясь теплом и близостью, а потом медленно отстранился, чтобы дать ей время вновь научиться стоять на ногах.

Эдриан шагнул к раковине и вымыл руки. Связь оборвалась, единство разрушилось.

– Почему бы тебе не остаться? – спросила Дениза.

– Сегодня не могу. Как-нибудь в другой раз.

Чувствовал Эдриан себя паршиво, но все равно ушел. Ничего, она переживет. Знает условия сделки. Так было всегда и иначе быть не могло. Ему предстояло самому сразиться с внутренними демонами, прежде чем выпустить их на чью-то голову. Пора вплотную заняться этим делом, хватит распускать сопли.

Сегодня покупать сигареты предстояло Эдриану. Он вышел из дома и посмотрел на небо: несмотря на конец августа, оно оказалось бесцветным и холодным. В такую погоду колокольня церкви Святого Фомы нависала над домами, подобно мрачному вестнику рока. Белесые облака нескончаемым потоком плыли по белесому небу. Не лучший день для похмелья. Хотя солнце не напоминало о себе ни единым лучом, смотреть вверх было больно. Вообще было больно смотреть. Эдриан пожалел, что не надел темные очки.

Он протиснулся в «Дядюшку Мака» – магазин на углу своей улицы. Помещение было забито товарами снизу доверху, и между полками оставалась лишь узкая дорожка. При каждой неосторожной попытке пробраться из одной части магазина в другую с полок сыпались пачки печенья. Эдриан схватил пакет молока, ветчину и повернул к прилавку. Из-за гигантских полок с жвачкой, тянувшихся от кассы к потолку, появилась девушка. Не поднимая головы, посчитала покупки и положила в голубой пластиковый пакет.

– И двадцать вот этих, пожалуйста. – Эдриан ткнул пальцем в сигареты, которые курила Грей.

– Двадцать, – повторила девушка. Не отрываясь, он смотрел на ее губы, пока она укладывала сигареты в пакет, снова и снова беззвучно произнося одно и то же слово.

– Впервые вас вижу. Вы новенькая? – Эдриан склонился над прилавком, чтобы заглянуть ей в лицо. Она подняла голову и сразу отвернулась.