Учитель драмы

Я сидела дома с одномесячным сыном и сама чувствовала себя почти что новорожденной, когда полицейские офицеры в штатском впервые постучали в двери нашей шикарной съемной квартиры в Марилебоне.

— Миссис Джаббур?

В подобных экстренных ситуациях Оз всегда учил меня выходить наружу, закрывать за собой дверь и разговаривать с полицией в коридоре. Но Фитц спал на полу в своем эргономичном детском кресле, и утомленная молодая мать внутри меня одолела закоренелую преступницу. Я ни в коем случае не хотела разбудить его, так что я просто кивнула и осталась стоять на месте.

— Все в порядке? — спросила я с настоящей дрожью в голосе.

Они представились детективами из Национального бюро по борьбе с мошенничеством и сказали, что хотели бы расспросить меня об инвестициях, которые мой муж получал для последующих вложений в свое недвижимое имущество в Турции.

Я чувствовала, что покрываюсь холодным потом от страха. Пыталась вспомнить план Оза на случай экстренных ситуаций. Мне нужно было спросить, есть ли у них ордер на обыск. Еще мне нужно было позвонить защитнику по уголовным делам — визитку Оз положил в мой кошелек — который специализировался на отмывании денег и мошеннических сделках. Но все, что я могла, — это пялиться на узор на галстуке одного из детективов и пытаться сообразить, как давно я удалила из Сети свой архитектурный сайт. Могут ли они забрать у меня компьютер и обнаружить его? И отдадут ли они Фитца в детский дом, если оба его родителя сядут в тюрьму? У меня не было семьи, которая могла бы позаботиться о нем.

К счастью, в этот момент проснулся Фитц и заорал с каким-то экзистенциальным отчаянием. Этот невероятно высокий звук вернул меня к реальности, и я сразу дала им понять, что сотрудничать не намерена.

— Офицер, я не могу пропустить вас внутрь без ордера на обыск.

Один из офицеров положил руку на дверную ручку.

— Исключительно в ваших интересах рассказать нам все, что вы знаете, миссис Джаббур. Ваш муж должен своим инвесторам очень много денег. Его ждет ряд серьезных обвинений.

— Я ничего об этом не знаю, — сказала я, подняв Фитца на руки и прижав к груди. — Я обычная мать, и мне надо кормить своего ребенка. Пожалуйста, оставьте свою карточку в почтовом ящике. Мой муж и его адвокат свяжутся с вами.

Этот визит не стал для Оза неожиданностью — весь тот день он был на срочной выездной встрече со своими бизнес-партнерами.

— Я прикрыт со всех сторон, — заверил он меня, когда мы вместе лежали в кровати той ночью, наблюдая за спящим между нами Фитцем. — Адвокаты конторы будут искать меня, но у тебя с ними никогда не было официальных встреч. И теперь, когда у нас появился новый маленький приятель, — мы оба посмотрели на Фитца, единственный источник мира и покоя в этой комнате, — нам нужно подстраховаться.

— Хорошо. Как?

— Я думаю, вам с Фитцем лучше некоторое время держаться от меня подальше. Это временно. Пока с меня не снимут все обвинения.

Его обвиняли в мошенничестве, что на первый взгляд выглядело не так уж плохо. Но вскоре я узнала, что Оза обвиняли в 151 эпизоде. Во время суда прокурор скороговоркой назвал все 59 имен инвесторов, которые в общей сложности отдали компании Оза пять миллионов фунтов. И как минимум десять из них могли вспомнить отсутствующего на процессе дизайнера/архитектора, которого он использовал как «инструмент», чтобы втереться к ним в доверие.

— Куда мы пойдем? — спросила я.

— Есть одна квартира, в которой вы сможете жить. Живите там сколько потребуется, — она ваша.

Вернуться в муниципальное жилье было все равно что вновь оказаться в тех жутких блочных домах, в которых мы с папой жили на Севере. На меня нахлынул миллион детских воспоминаний: мухи на обоях, дохлые кошки в лестничных пролетах, сосед-шизофреник, исписавший все свои стены с пола до потолка стихами про демонов и мертвецов.

Я повесила голову.

— И как именно это будет выглядеть?

— Квартира зарегистрирована на имя одного моего друга. Счета будут приходить на то же имя.

— Что это за друг?

— Кое-кто из компании. — Он отвел глаза слишком быстро, что заставило меня задуматься, не женщина ли это. Но что это за любовница, которая помогает устроиться жене своего мужчины?

— И ему можно доверять?

— Безусловно. Тебя не поймают. Муниципалитет почти никогда не проверяет жильцов по базе. А если это вдруг произойдет, то я специально удостоверился, что предыдущая квартирантка не зарегистрировалась по другому адресу.

— Это значит, что она умерла?

Оз пожал плечами.

— Чем меньше мы знаем, тем лучше.

Ужасная фраза для завершения разговора.

— Что это будет значить для нас?

— Для нас с тобой?

Я кивнула, погладив пушистую голову Фитца.

— Ну, нам придется какое-то время пожить врозь. Я это понимаю. И тебе будут нужны деньги. Я хочу, чтобы ты знала: я без всяких оговорок разрешаю тебе заниматься тем, что сможет обеспечить комфортную жизнь. — По его грустному взгляду я поняла, что он имел в виду «кто сможет обеспечить».

— Ты толкаешь меня на измену? Потому что такие вещи обычно говорят люди, которые уже успели сами повеселиться на стороне.