Учитель музыки

Одним движением он схватил гостя за локоть и буквально втащил в прихожую, захлопнув за ним дверь. На лице неизвестного отразилась растерянность и даже некоторый испуг, он поднял свой зонт, будто готовясь защищаться.

— Простите, — кинулся извиняться Эриксон, беря гостя за руки, — простите мою некоторую горячность.

— Э-э, — выдавил этот господин, пытаясь вырвать свои руки из хватки инженера. — Господин Эриксон…

— Ещё! Ещё раз! — Эриксон готов был броситься на пришельца с объятиями, но сдержался, чтобы окончательно его не испугать. — Назовите меня так ещё раз.

— Что вы… что вы имеете в виду? — совсем опешил гость.

— Простите меня, я просто немного не в себе от радости… Я объясню вам… это очень долгая история, но если вы согласитесь выслушать меня… Да, да, конечно, я Эриксон, Витлав Эриксон.

— Ну да, — неуверенно произнёс гость. — Так было написано на вашей визитке.

— На моей визитке! У вас есть моя визитка? Мы знакомы?

— Нет. Пожалуй, нет, — пожал влечами господин, и с его плаща посыпались на пол дождевые капли. — Вряд ли это можно назвать знакомством.

— Да что же мы стоим! — спохватился Эриксон. — Проходите, господин… господин…

— Кёль. Мартин Кёль, — поклонился пришедший.

— Замечательно. Кёль, Кёль… Замечательно, вы — счастливчик.

— В каком смысле? — заинтересовался Кёль, расстёгивая плащ.

— Фамилия у вас красивая. Впрочем, не обращайте внимания, номенология — это моя маленькая слабость.

— Да, — дёрнул бровью посетитель.

— Некоторые собирают марки, а я — красивые фамилии.

— Да, понимаю.

Эриксон провёл посетителя в гостиную. Он заметил, что лицо Кёля сморщилось от затхлого запаха, который действительно наполнял комнату — даже Эриксон сейчас это почувствовал. Гость обежал взглядом убогую обстановку и, кажется, уже пожалел о своём приходе.

— Так значит, я дал вам свою визитку? — начал Эриксон, усадив гостя на банкетку и присаживаясь рядом.

— Да-да, — Кёль достал из нагрудного кармана пиджака карточку, протянул Эриксону. Несомненно, это была его визитка. И конечно нетрудно было понять, насколько не вяжется в глазах посетителя этот прямоугольник голубоватого картона, покрытый золотым тиснением и вензелями, с убогим зловонным помещением, в котором он сидел сейчас на скрипучей потёртой банкетке.

— Вы извините, господин Кёль, — принялся объяснять Эриксон, — простите, что оказались в такой обстановке, но дело в том, что… Постойте! — вдруг воскликнул он, осенённый внезапной мыслью, чувствуя, как от этой мысли вся его радость блекнет и растворяется, сменяясь ощущением новой опасности, очередной ловушки, поставленной умелым кукловодом Клоппеншульцем. — Постойте-ка… А… А почему вы пришли сюда?

— Простите? — не понял Кёль.

— Ну, я имею в виду, почему вы пришли ко мне — сюда, на Сёренсгаде? Я живу не здесь, это не мой дом. А? — и он вперил в незнакомца пронзительный взгляд, внутренне готовясь нападать и защищаться.

— То есть… — смешался Кёль. — Простите, я не понимаю… А куда я должен был прийти?

— На визитке указан мой настоящий адрес, смотрите, — он поднёс карточку к лицу Кёля.

— Там вообще нет адреса, — пожал тот плечами, глядя на Эриксона как на сумасшедшего.

Эриксон повертел карточку в руках, внимательно рассмотрел обе стороны. Действительно, адрес не был указан — только фамилия и статус.

— Но… — не сдавался он, — но почему вы пришли именно сюда?

— Простите меня, господин Эриксон, — Кёль поднялся, — я лишь хотел убедиться, что с вами всё в порядке. На вас было столько крови, что я думал…

— Крови?! — вскричал Эриксон, тоже поднимаясь. — Постойте, постойте… Так вы… вы тот человек, который принёс меня сюда?

— Ну да, — произнёс Кёль. И тут же улыбнулся: — Ах, простите меня, господин Эриксон, я должен был сразу сказать. Ну конечно, всё недоразумение состоит в моей несообразительности. Я-то вас знаю, но вы-то меня вряд ли запомнили, вы были в таком состоянии…

— Пьяный? — подсказал Эриксон.

— Пьяный? — переспросил Кёль, задумчиво глядя на Эриксона. — Ну-у, пожалуй, да… Во всяком случае, вы были… э-э… неконтактны.

— Но почему вы принесли меня в этот дом?