Удача (СИ)

— Мне сок выжмешь — запивать, а тебе мякоть — закусывать. — я с серьёзным видом потянулся за еще одним стаканом, но, узрев вытянувшуюся физиономию товарища, не выдержал и расхохотался. — Варлам, ты меня убьёшь когда-нибудь. Кору обдери, рисовать будешь. Как ты мне объяснять собрался, на пальцах?

— А чего там объяснять, у тебя вход в колодец ниже верхнего края дверцы, — отмахнулся от меня Варлам. — тебе или переднюю часть печки перебрать, дверцу пониже сделать. Или перед колодцем стенку выложи, с верхним краем чуть выше верхнего обреза топки.

— А! Понятно, ежели вот, кое-что, но так оно, однако, ни что иное, как вообще. Рисуй, давай! Мне твои колодцы с топками, как тебе дуализм фотона.

Варлам покрутил перед собой лоскут бересты и так, и эдак. Вздохнул, выцедил стакан вина.

— Слушай, а давай мы тебе лучше постоянную тягу сделаем. — он виновато посмотрел на меня. — Неохота сейчас эту глину месить, камни на кладку подбирать, ждать пока просохнет. А там накопитель воздушный поцелее выбрать, и вот тебе и сквознячок. Только, тут придется серебрушку тратить, как не крутись.

— А поподробней? — я же вижу, технология новая, не обкатанная, но верная. Варлам бы зря не предложил, а мне только дай поэкспериментировать.

Технология новая, как же. Магия! Кроме аристократии в этом мире была магия. Собственно, аристократы и являлись магами, поголовно. Дар в роду слабел, усиливался, но, ни в коем случае, не затухал. Аристократы, допустившие затухание дара в семье, лишались дворянского звания, их имущество переходило короне, сами они отсылались на границу с Великой Степью, где быстро заканчивались под ежедневными мелкими набегами. И наоборот, родись в семье, пусть даже виллана-крепостного, ребёнок с магией, и семья тут же становилась свободной, а ребёнку присваивалось дворянство. Какие интриги крутились в этом магическом гадюшнике. Детей с проснувшимся даром, что вилланов, что аристократов, выкупали, воровали, усыновляли. Подкупались сильные даром маги для разбавления крови. Дочерей подкладывали под нужных людей. И все ради ежегодной повинности. Сдача в казну накопителей. Специальная служба — артефакторы, прямо-таки штамповали палочки из какого-то прозрачного камня. Круглые, прямоугольные, трёх и шестигранные призмы, длинной с палец и больше. Со значками-закорючками на плоскостях. Господа бароны, графы и прочие гранды с виконтами получали в казне эти самые прозрачные палочки, сообразно присущему дару, и в конце года должны были сдать их обратно, заполненными. Для государственных надобностей. Дар считался угасшим, если какой-нибудь кабальеро не мог заполнить месячный накопитель за месяц соответственно. В ком-то энергии было как в атомной бомбе, они за пару часов накачивали огромные, годовые накопители, кто-то целыми днями сидели над своим камешком, по капле пропуская энергию внутрь. Заполняясь, камень терял свою прозрачность и наливался каким-либо цветом, присущим определенной способности. Итого было восемь цветов и четыре формы при различных размерах, в зависимости от ёмкости. Четыре цвета стихийных накопителей с круглым сечением. Огонь — красный, вода — синий, воздух — жёлтый, и земля — зелёный. Три цвета на накопители в виде трёхгранной призмы — коричневый, серый, фиолетовый — на способности к оборотничеству, чтению мыслей и, я так понял, телекинеза. Те же три цвета, но уже для призм с квадратным сечением — лекари, внушение и телепортация. И отдельно стоящие друиды, с магией растений и шестигранной призмой грязно-зелёного, оливкового цвета. Отдавали накопители накопленное (интересное выражение) при прикладывании к торцу сплава серебра, золота и олова в определенных, жестких пропорциях. Кстати, эти пропорции были обязательны при чеканке серебряных монет, совпадение?

Эту ересь я слушал с открытым ртом, лихорадочно вспоминая, где ближайшая телефонная будка, вызвать скорую с дружелюбными, улыбчивыми санитарами и добрым дяденькой-доктором со шприцом чего-нибудь седативного. Иначе, с нежданно поехавшим Варламом, мне было не справиться. Может, вино чем-то разбавили?