Удар иглы

Мы выбрались на палубу, где столпилось немало пассажиров и матросов, приходящих в себя. Люди понимали, что они вырвались из лап смерти, и поэтому наслаждались солнечным светом, способностью дышать, ощущать окружающий мир. Так наслаждаться простыми вещами может лишь тот, кто только что вернулся с того света, и это благостное состояние, увы, длится недолго. Уже начиналась обычная суета: капитан пытался оценить ущерб, причинённый судну, пассажиры прикидывали свои убытки и считали синяки и ссадины.

Во время шторма весь флот расшвыряло, и где теперь остальные корабли, не мог сказать никто. Я вдохнул полной грудью послегрозовой воздух. Былой ужас и напряжение уходили. После такого поражения и стольких растраченных сил Хранитель вряд ли предпримет в скором времени новую атаку. Думаю, до Кубы наш путь будет гладок.

Мне понадобилось немного времени, чтобы понять, как горько я ошибался в тот миг…

— Сатана! — послышался истошный крик. — Вяжите их! Враг рода человеческого пришёл к нам в их облике!

Я обернулся, не понимая, что происходит, и увидел, что наш приятель монах-бенедиктинец Игнасио тычет пальцем… В кого бы вы думали? В нас.

— Я видел его! Люциферово племя! В шторм он светился, как свечка, сатанинским светом! Их нужно убить, пока не поздно!

И потянуло Генри за язык разглагольствовать о колдовстве и суровой каре за него. Накликал. Вот только этого нам и не хватало.

* * *

Грешно обижаться на монаха. Его порыв был искренним. Ему действительно хотелось, чтобы нас поскорее изничтожили. И он на самом деле считал, что мы слуги врага рода человеческого. И, что хуже всего, он действительно видел Адепта, окружённого неземным светом.

— О чём вы говорите, брат во Христе? — удивлённо поднял брови Адепт. — Я вас не понимаю.

— Ты всё понимаешь. Бес твоё имя! Вокруг нас стала собираться толпа, раздались удивлённые возгласы.

— Я вас очень уважаю, брат Игнасио, но вам просто привиделось.

— Ложь извергают твои змеиные уста! Я видел дьявольский ореол, окутавший тебя! И готов в этом поклясться на Библии.

— Тогда Бог просто отнял ваш разум, — развёл руками Адепт. — Испытания, посланные нам свыше, оказались слишком тяжелы для вашего разума.

Игнасио схватил в руки крест и начал неистово осенять нас крёстными знамениями. По толпе прокатился смешок. Для народа это был подарок — после тяжёлого испытания несколько минут весёлого представления.

— Я вижу в них адских посланников! Они принесут нам несчастья. Их нужно сжечь!

На этот раз смех был уверенней и громче.

— Монах увидел чертей, — слышалось из толпы.

— Окропите их святой водой, они исчезнут в дыму и сере!

— Или просто провалятся сквозь палубу, не сказав «до свиданья».

— А где же их рога, брат?

Тем бы всё и закончилось, если бы один матрос вдруг не крикнул:

— Тише! Брат во Христе прав. Я тоже видел, как этот уродливый человек светился и держал в руках какую-то сияющую штуковину!

— Это была пустая бутылка из-под рома, которую он вырвал из твоих рук! — захохотал другой матрос.

— Нет, Педро прав. Я тоже это видел, — выкрикнул ещё один матрос.

Над толпой повисла тишина. Потом снова прошёл ропот, но уже зловещий, Дело приобретало нешуточный оборот.

— Ничего более глупого я в своей жизни не слышал, — пожал плечами Адепт. — Оставьте нас в покое.

— Если он и не бес, то бесовская сила в нём есть точно, — не унимался Педро.

— Братцы, так это же они и накликали шторм! — заорал какой-то умник.

— Колдун! — вторил ему другой.

— Точно, колдун! Мы с ним никогда не дойдём до порта! — продолжал орать так, как будто его резали, первый умник.

— Из-за них отправимся на ужин к рыбам! — вторил ему кто-то из толпы пассажиров.

— За борт! За борт их! — одновременно выдохнула толпа.

Несколько матросов тут же двинулись в нашем направлении. Нет людей суевернее матросов, их можно легко убедить в чём угодно, в любой потусторонней чепухе. Особенно когда для этого есть хоть малейшие основания.

— Стоять! — Я выхватил кинжал из ножен. — Первому, кто приблизится, я перережу глотку, чтобы из неё больше не вырвался ни один грязный богохульный вопль,

— Твой друг говорит о богохульстве, дитя Вельзевула! — взревел раненым ослом Игнасио, подскакивая к Адепту и размахивая перед его носом кулаками.

— Вам всё почудилось, святой отец, — ухмыльнулся Адепт, качая головой. — Кстати, почему порождение Тьмы должно светиться? Обычно подобное случается только со Святыми.

— Да отсохнет твой поганый язык!

— Почему же, брат? Если я демон — Господи, какую ерунду приходится говорить! — то должен бояться святого креста. Не так ли? — Адепт сделал шаг к священнику и коснулся ладонью его креста. — Ну что, не провалился я на дно морское? Может, вы действительно окропите меня святой водой? Я смогу выпить её хоть бочку, что при наших скудных запасах было бы непозволительной роскошью.

Снова послышались насмешки. Адепт вновь овладел толпой.

— Бесы лживые! Наглые и бесстыдные чернокнижники! Они могут заговорить кого угодно! Не верьте им. Вышвырните их за борт!

На Игнасио начали снова смотреть как на сумасшедшего.

— Но, братцы, я правда видел, как он светился! не успокаивался Педро.