Удивительная Ия

«Иногда дети могут ушибиться, – сказала мисс Дженсон-младшая. – Не важно, с кем они играют. Это естественно для детей. Наши лучшие пожелания ребёнку N и его семье, но…»

«Моя дочь давно уже говорит, – перед нашими глазами возникла пожилая женщина. Женщина, которую мои зрительные рецепторы узнали сразу через хорошо отработанную комбинацию клавиш, – что нет связи между этим происшествием и нашими роботами-андроидами второй модели».

Глаза «серо-голубой 304».

Волосы «пепельный с проседью».

Миссис Д-д-дженсон-с-с-с-старшая.

«Наш товар не испытывает и никогда не сможет испытывать человеческие чувства», – при словах «человеческие чувства» она подвигала в воздухе закруглёнными указательным и средним пальцами обеих рук.

Дззззззззззз.

Дззззззззззззззззззззз.

М-мои м-микросхемы з-заж-жужж-жжали.

Дзззззззззззззззззззззззззз.

«Эти слухи распространяются людьми, которым нечем больше заняться, кроме как порочить имя честной семейной компании». Нос у миссис Дженсон-старшей сморщился. Рык.

М-мне з-захотелось в-выключить р-развлекательный центр-р-р.

М-мне захотелось в-выйти из г-гостиной.

М-мне з-зах-хотелось…

«Это всё, что я хотела сказать по этому вопросу, – закончила она. – Если же вы хотите обсудить наш новый товар, который готовится к выпуску в следующем году, Анжелика будет рада…»

– Вот, – голос Роба-папы перекрыл голос миссис Дженсон-старшей. – Видишь? Теперь ты услышала это от обеих Дженсон. Не о чем беспокоиться. Так что едем дальше. – Он направил пульт дистанционного управления на развлекательный центр и переключил канал.

Мои микросхемы затихли.

Наверху экрана появилась надпись «Хиты восьмидесятых».

– Вот это совсем другое дело, – сказал Роб-папа.

Пел мужчина с незнакомой причёской, которая не внесена в стандартный набор причёсок «Дженсон и Дженсон».

Роб-папа прав. Вот это совсем другое дело. Хорошо, что миссис Дженсон-старшая ушла.

Я посмотрела на поющего мужчину. В «Дженсон и Дженсон» пришлось бы доплатить за такую причёску.

– Иди садись, Шир, – Роб-папа похлопал по дивану рядом с собой. – Бери свой бокал сюда.

– Ну, ладно, – ответила Ширли-мама, – если ты и в самом деле думаешь, что всё будет хорошо.

– Конечно, – сказал Роб-папа.

Ширли-мама протянула руку, чтобы взять вино, но вместо этого опрокинула бокал.

– Тьфу ты! – проговорила она.

Красное вино растеклось по белому столу и начало капать на пол. Ширли-мама быстро отодвинула в сторону своё планшетное устройство.

– Ширли-мама. Я могу убрать за тебя.

Я зашла на кухню.

– Нет, всё хорошо, Ия, правда.

– Пусть она уберёт, – сказал Роб-папа, – почему нет?

– У неё довольно хорошо получается убирать, – прошептала Сара. 96 % вероятности, что Ширли-мама и Роб-папа этого не услышали.

Ширли-мама посмотрела на меня. Немного улыбнулась.

– Хорошо, тогда убери. Спасибо, Ия. Очень любезно с твоей стороны.

Сара вернулась к «Тузам».

– Но только пятнадцать минут, – сказала Ширли-мама, – и пора в постель.

Её нахмуренный вид начал понемногу просветляться.

Я взяла тряпку из раковины. Вытерла красное вино со стола.

Роб-папа и Ширли-мама смеялись над чем-то в развлекательном центре.

Сара выложила свои карты в ряд.

Я аккуратно придвинула планшетное устройство к себе. Из-за него Ширли-мама захотела отправить меня обратно.

Я коснулась экрана.

Ничего не произошло.

Попробовала ещё раз.

Ничего.

Нажала сильнее.

Ничего.

Планшетное устройство Ширли-мамы не было предназначено для использования роботами-андроидами.

Я нажала ещё сильнее.

Андруг-560 модель II фирмы «Дженсон и Дженсон» примерно в 12 раз сильнее ребёнка такого же роста и примерно в 8 раз сильнее взрослого человека среднего телосложения. С помощью прикосновения одного рецептора он способен создать давление, по силе не сравнимое с возможностями предыдущих моделей Андруга фирмы «Дженсон и Дженсон».

Экран треснул с тихим хрустом.

100 % вероятности, что Роб-папа и Ширли-мама не услышали хруста.

100 % вероятности, что Сара тоже не услышала хруста.

Очередная песня восьмидесятых звучала на «Хитах восьмидесятых».

Я вытерла красное вино со стола. Вытерла красное вино с пола.

Положила грязную тряпку в однофункционального робота «стиральная машина». Потом вернулась к Саре и «Тузам».

8 часов вечера. Я поднялась с Сарой наверх. Она почистила зубы и надела пижаму. Я пошла в угол комнаты и встала на свой зарядиск.

В маленьком отделении у меня под ногами лежал толстый фломастер «ярко-красный 1010» фирмы «Колор-и-зи» и мой ярлык с блестящей наклейкой на нём.

Личные вещи.

Сара была уже в кровати. Она натянула своё розовое, белое, бирюзовое, зелёное, жёлтое, оранжевое, чёрное с узором «огурцы» одеяло до подбородка.

– Всё хорошо, милая? – в комнату вошла Ширли-мама. Она посмотрела на меня долгим взглядом. – Я вижу, что вы уже обе готовы. Тогда спокойной ночи, Ия.

– Спокойной ночи, Ширли-мама.

– Ты будешь стоять здесь всю ночь, да? – спросила Ширли-мама. – На зарядиске? Ты же не будешь бродить по комнате?

– Верно, Ширли-мама. Я не буду бродить по комнате. Я буду стоять на своём зарядиске.