Удивительные истории о любви (сборник)

Он тут же хватается за нос, но это всего лишь запоздалая реакция его старого организма. На самом деле – нокаут. Грузин падает в проход и вокруг начинается совершенный дурдом.

И все его абрикосы катятся со стола.

IV

Вслед за грузином и его абрикосами падаю я. Прямо на него и абрикосы. Третьим слоем. Это все Титаник. Я очень горд за нее, правда. Не каждому удастся вырубить взрослого мужика одним ударом. А я помню всего один. Еще помню смешение криков, свет, мерцание и в конце концов краткосрочную темноту.

Потом опять Титаник. Теперь она пинает меня в бок.

– Подымайся! Подымайся! Товарищ сержант, вот, пожалуйста. Нарушитель. Наручники? Обязательно! Буйный! Гражданину… Грузину сломал нос!

Все бы отдал, чтобы Титаник заткнулся. Но открываю глаза и вижу Ксюшу. Нет, поправляю себя, все бы не отдал.

Бедная Ксюшка. Вжалась в угол у окна. Кто ж знал, что все начнется так, без объявления войны. Нас с грузином заковали в наручники. Болит затылок, и никак ведь не почесать! Сидим друг напротив друга. Но это хорошо, думаю, в таком состоянии он никому не опасен. Я даже рад, что полиция здесь. По крайней мере Ксюша теперь в безопасности.

Только она молчит, не общается с сержантом. Непривычно видеть ее такой. А Титаник, напротив, долго и неправильно излагает версию произошедшего. Говорит, сразу поняла, что я гнилой человек. И вопрос времени, когда она собиралась скрутить мне руки самостоятельно.

– Достаточно, – прерывает ее сержант.

В купе нас пятеро, жмемся, дверь нараспашку.

Проводница четвертого вагона куда-то сбежала.

Наверное, чтобы в свидетели не загреметь.

– Мни показалос, что маладой человек, – грузин тычет в меня глазами. – Ооох… Что вас ни хватаэт агня!

– Чего-о? – говорю. – Какого огня на хрен?!

– Не ругайтесь, гражданин, – прерывает меня сержант. – До вас дойдет очередь. Расскажите.

– Хрен ли тут рассказывать?! – кричу и киваю на грузина. – Говорит, убью ее под Питером! Что я должен был делать?!

– Спокойно.

– Между прочим, – меня не остановить, – я обратился за помощью к вашему коллеге на вокзале. Он сказал, чтобы я на хрен проваливал!

– Разберемся. На вас, оказывается, – говорит сержант Ксюше, – планировалось покушение. Этим вот мужчиной.

– Что-о-о! Никого я нэ хател убиват! Такая прэкрасная дэвушка!

– А вы что делали у поезда? – спрашивает меня сержант. – Если не собирались на него садиться? – Я всего лишь таксист, – отвечаю. – Подвозил ее, – киваю на Ксюшу. – Помогал с чемоданом. – Девушка, – обращается сержант к моей Ксюше. – Этот гражданин, – смотрит на грузина, – совершал какие-нибудь действия…

– Да вы издеваетесь! – Вскакиваю и кричу; чуть не задеваю головой верхнюю полку: – ПОД ПИТЕРОМ! Убью ее ПОД ПИТЕРОМ! А я до Твери успел! Мы теперь никогда не узнаем!

Титаник покатывается со смеху. Тихо, скромно, в углу у двери сидит и хохочет, зараза. Совсем забыла о своих пассажирах. Бедные трясутся в последнем вагоне без чая и информации, а она сидит тут и хохочет! Шла бы лучше…

– Я вас сдам наряду в Петербурге, если не успокоитесь! – говорит сержант. – И не важно, что тут случилось! Все на 15 суток пойдете! Девушка, еще раз повторяю, этот мужчина совершал какие-то насильственные действия?

– Нет, – говорит Ксюша и на меня косится. – Никаких. Мы просто ехали…

Молчу. Про себя думаю – ну что за идиот этот сержант! Еле сдерживаюсь. А он опять что-то спрашивает у Ксюши, и все внимательно смотрят на нее. Словно ждут, что она скажет что-то невероятное. Тогда как ситуация, как слеза, понятна и проста!

– Первый раз в жизни их вижу, – говорит Ксюша. – Нет, таксиста, конечно, видела, он помогал с чемоданом. Но никого из них не знаю.

А вот если бы спросили меня – сказал бы, что знаю ее всю жизнь! Я даже двойню запланировал и всяких ипотек набрал. Ведь невозможно так за первым попавшимся человеком в Питер броситься!

– Вы знаете эту девушку? – спрашивает меня сержант.

– Нет, – говорю. – Не знаю, к сожалению. Тебя Ксюша зовут?

– Нет. Оксана. Почему именно Ксюша?

– Нельзя же спасать человека без имени, – говорю. – Ксюша – мое любимое. Любимое спасать всегда проще. Я и звонил тебе, хотел предупредить, – киваю на грузина, – об этом.

– Я нэ этам! Не кивай на меня! Что он кивает на мэня?!

Сержант почесывает висок ручкой и листает блокнот. Совсем, бедняга, запутался в истории.

– Если вы не собирались причинять ей вред, – рассуждает сержант, – тогда зачем вы сказали этому мужчине, что… Что убьете ее под Питером?

– Да, ой-я, эта проста жэ! Пасматрите! Он жэ всо сказаль! Он жэ влублен! Я сразу эта заметил! Он эта-а-а жэ… С первага взглада! Ему толька агня не хватает!

Нехило грузин загнул. Снова хотел на него кинуться, но призадумался. Смотрю, что дальше будет.

– То есть это была шутка?! – не унимается сержант.