Удивительные приключения рыбы-лоцмана

Несмотря на исходный посыл – фотографии плюс развернутые подписи к ним – призрачные иллюстрации сочленяются с текстом под ними не столько фактологически, сколько ассоциативно. Картинка, изображающая стадо баранов и пастуха на горном перевале, вполне может обернуться веселой историей про юного деревенского чабана по имени Тарзан и по прозвищу Пушкин, которому довелось сыграть великого поэта во время визита в Грузию делегации столичных пушкинистов. Групповая фотография, запечатлевшая (согласно экспликации) искусствоведа Паолу Волкову, сценариста Тонино Гуэрру, режиссеров Рустама Хамдамова и Георгия Данелию в итальянской деревне Пеннабили, скрывает историю про оперу «Граница», с большим успехом шедшую в батумском театре в шестидесятые годы («собаки советских пограничников бежали по линиям высоковольтных передач, догоняя американских шпионов и разбрасывая электрические искры. Опера принималась залом всерьез. Когда американский шпион отравил одну из собак по кличке Дездемона и та, умирая, пропела (не пролаяла, а пропела) грустную арию прощания с чудесным советским миром, девочка, сидевшая рядом, плакала…»). А фотография (для разнообразия настоящая, не утерянная) молодого Никиты Михалкова в бурке и в обществе колоритного грузинского сапожника, да еще и с портретом Сталина в руках, венчает собой захватывающий, едва ли не детективный сюжет о поисках «порнографических» писем Александра Грибоедова (о встрече Михалкова с сапожником, меж тем, и о происхождении бурки мы так ничего и не узнаем).

Как и многие подобного рода фасетчатые книги, книгу Ираклия Квирикадзе хорошо читать урывками – открывать наугад, прочитывать одну-две новеллы, закрывать – и снова возвращаться через некоторое время (поэтому я бы рекомендовала для большего удобства завести «Мальчика, идущего за дикой уткой» в бумаге – иначе вам будет неудобно держать его на полке возле кровати, возить с собой в метро и загибать странички). И – опять же, как и с многими другими подобными книгами – при сквозном, линейном прочтении они порождают дополнительный эффект: истории обретают причудливую связность, обнаруживаются сквозные персонажи, а развеселая вакханалия сюжетов обретает внутреннюю структуру и наливается благодаря этому новым смыслом. Если же фигурно перетасовать фрагменты, поменяв их местами, то картинка изменится – снова станет другой, с другими акцентами и оттенками… Словом, масса возможностей для увлекательных литературных экспериментов.

Валерий Панюшкин

Ройзман. Уральский Робин Гуд

[130]

Так уж вышло, что книга Валерия Панюшкина «Ройзман» оказалась практически вне медийного поля. И совершенно напрасно: это вещь более чем любопытная – правда, прежде, чем за нее браться, необходимо заранее смириться с двумя важными и непростыми вещами.

Во-первых, нужно сразу подготовиться к тому, что книга эта – очень смешная. Смешная в том же примерно смысле, в каком может быть смешным неуклюжее, мальчишеское признание в любви. Панюшкин приехал в Екатеринбург знакомиться с Ройзманом – и пропал, втрескался по уши, поэтому сколько бы он ни хорохорился, сколько бы ни пытался вывести своего героя личностью «противоречивой» и «неоднозначной», сколько бы ни дергал объект за косички, – влюбленность и умиление сквозят в каждой строчке.

Во-вторых, Панюшкин явно перечитал Алексея Иванова, приняв всю его восхитительную и завиральную уральскую фантасмагорию за чистую монету. Без малейшей критики или недоверия транслирует он ивановскую мифологию про вогулов, населявших некогда уральские леса, про горнозаводскую цивилизацию, про суровых старообрядцев, а главное, про некий особый тип уральского человека – энергичного, целеустремленного, бесшабашного и в то же время себе на уме, к которому без колебаний относит Панюшкин своего героя. Эта уральская «особость» становится для автора объяснением (а иногда и оправданием) любого поступка Ройзмана – от реставрации старообрядческой церкви до хладнокровного поджога дома, принадлежащего криминальному авторитету.

Собственно, этим недостатки книги исчерпываются. Всё остальное – редкий пример умело сделанного российского нон-фикшна, в котором равно хороши и автор (влюбленный, немного наивный, но при этом хорошо информированный и наблюдательный), и герой – один из самых ярких персонажей новейшей российской истории, и стиль. Словом, если кому колоритных историй про девяностые, про путь из интеллигентов в бандиты и обратно, а также про великую войну с наркотиками, которую, на манер Рикки-Тикки-Тави, практически в одиночку ведет «пятидесятилетний, очень хорошо сложенный мужчина ростом под два метра и весом в сто килограммов», то книга Валерия Панюшкина – ровно то, что надо.

Последняя буква в алфавите

В современных автобиографиях не принято говорить о себе