Угли "Embers" (СИ)

… Вот только, даже будучи закованным в лёд, Зуко продолжал оставаться довольно страшным покорителем огня. Мастер Пакку сообщил ей, что заморозка покорителя огня в ледяной волне заставит их, как он сказал с усмешкой, «окончательно примерзнуть».

Она заморозила Зуко и усмехнулась. Её сердце продолжало колотиться, но она была рада, что всё кончилось и Аанг в безопасности… Потом взошло солнце, и следующее, что она помнит, это как она очнулась с раскалывающейся головой, а Аанг исчез.

«Тоже мне завершающий прием. С таким же успехом я могла бы бросать в него снежками».

Поэтому она не собиралась замораживать его сейчас, как бы ей ни хотелось. У неё был только её кожаный мешок с водой, а чтобы справиться с Зуко требовалось нечто большее.

Кроме того, если напасть на него так, как он того заслуживает, он выдаст какую-нибудь очередную ложь в духе «ах, какой же я бедненький» для Вэнов. Словно он был невиновен.

«Это Аанг невиновен!»

Она никогда не испытывала сложности, как убедить в этом людей. Ну, за исключением деревни Чина. Но они вбили себе в голову безумную идею о том, что Чин был хорошим парнем.

«Такое впечатление, что я застряла за ледяной стеной. Я стучу и стучу, они видят меня, но не слушают…»

У Катары перехватило дыхание. Мейшанг что-то сказала о том, что Азула использует внутренний огонь — что бы это ни было — на людях, которые уязвимы. И что-то про то, что Зуко мог так сделать с Широнгом…

«Может быть, я стучу вовсе не по льду».

Двигаясь тихо, она сняла крышку с меха с водой, обернув сверкающую воду вокруг пальцев… В бледном зеленом свете блеснул кинжал.

— Амая не исцеляет людей без разрешения. — Голос Мейшанг, тихий и мягкий, но несущий в себе ту же сталь, что и клинок в её руках, который женщина полировала тряпкой, сидя на коленях между Катарой и своими детьми. — Я подумала, что ты почувствуешь искушение что-нибудь предпринять, — продолжила жена профессора. — Ради нас обеих, не надо.

— Я просто хочу помочь! — Катара удержала голос на грани настойчивого шепота, отчетливо ощущая присутствие покорителя огня в углу и Айро, спавшего вместе с другими взрослыми у входа в пещеру. — Не знаю, что Зуко сделал с вами, но…

— Он просто молодой человек, работающий целителем в Ба Синг Се, — ответила Мейшанг. — Просто ещё один беженец, среди тысяч других. Да, он импульсивен, а временами и груб. И у него точно ужасный темперамент, но я видела и хуже. Даже мой Мин временами куда менее рассудителен.

Катара фыркнула.

— Не думаю, что ваш сын когда-либо сжигал деревню.

— Нет, — спокойно отозвалась Мейшанг. — Но ради защиты моих любимых я бы это сделала. — Мейшанг ещё раз медленно провела тканью по кинжалу, даже не смотря на пальцы — её зелёные глаза неотрывно следили за Катарой. — Пожалуйста, держись подальше от моих детей.

С пересохшим ртом, Катара отправила воду обратно в кожаный мешок и нырнула в свой футон. В последний раз, когда она видела такой взгляд…

«Мама велела мне выйти из палатки. И она знала, что собирается сделать тот покоритель огня».

Мейшанг встала между Катарой и своими детьми. Встала против учителя Аватара по покорению воды. С одним лишь ножом.

«Но я же не такая, как он! Я не такая!»

Но этот взгляд, испуганный, решительный и знающий, что другого выхода нет…

«Я не такая, как он! Не такая, как Зуко!»

Готовая от злости крушить айсберги, Катара плакала, пока не заснула.

***

Широнг не знал, сколько он продремал, пока шаги и бормотания голосов не сотрясли землю. Он открыл глаза и увидел, как генерал крепко обнял Амаю, пока Вэны обменялись веселыми взглядами и взялись за руки.

— Вы в порядке, — сказал он едва слышным голосом, остро ощущая присутствие детей, вповалку спящих на футонах, и одного молодого человека, свернувшегося в защитный клубок в самом дальнем углу. — Мы волновались.

— Агент Бон предупредил меня, что пора уходить, — Амая жестом позвала его выйти за угол, где Тингжэ поднял стену, чтобы не мешать спать утомленным детям. — Он не мог говорить прямо, но мне кажется, что Мин пока в безопасности. Семью Вэнов подозревают… в укрывательстве покорителя воды. Это причина для допроса, но не ареста. — Амая серьезно посмотрела на Тингжэ. — Бон об этом не сказал, но Кван предпочитает, чтобы вы не появились на допросе.

— Значит, это изгнание, — тяжелым голосом сказал Тингжэ. — Духи… — Он поймал взволнованный взгляд Мейшанг и послал ей усталую улыбку. — Он жив. На фоне этого изгнание ничего не значит.

— Изгнание — это когда ты оставляешь всех, кто тебе дорог, любимый, — твердо возразила Мейшанг. — Я уже сделала это один раз. Сейчас? Ты здесь, мои дети здесь или в безопасности. Это не изгнание. — Она улыбнулась в ответ, гордая и печальная. — Ты сделал то, что должен был, ради нашего города и ради Аватара. Теперь пришло время позаботиться о нашем клане.

Амая отошла вместе с Айро, чтобы дать паре возможность побыть наедине. Целительница критически осмотрела Широнга.

— Вы здоровы?