Угодный богу

Жрецы не роптали. Казалось, у них пропала способность изъясняться. Подобного кощунства и глумления над вековыми устоями и богами никто из них не ведал.

Наконец, проглотив комок в пересохшем горле, Куш произнес:

– А как же народ? Что ты, божественный, скажешь народу, который, лишившись страха перед могущественными богами, начнет бесчинствовать? Или культ нового бога будет так жесток, что заставит всех молчать и повиноваться? Никакой полиции не хватит, чтобы усмирять людей.

– Ты прав, мудрейший, – спокойно отвечал повелитель. – Ты знаешь народ и осведомлен о том, как с ним следует обращаться. Но ты не подозреваешь, что свобода и правда делают гораздо больше, чем вечный страх.

– О божественный! Я не верю своим ушам! Как можешь ты, половину жизни проведший среди нас под сводами храма Амона-Ра, теперь уничтожать все святое?!

– Я фараон, мудрейший, – холодно отвечал Амонхотеп IV. – И никто не может указывать мне, сыну Атона.

– Но божественный! – лепетал Куш. – Как же можно попирать богов? Ведь даже твое имя, о повелитель, означает «Амон доволен»?

– Отныне имя мое будет иным, – ледяным тоном ответил фараон.

– Я не узнаю своего ученика! – простонал жрец. – О божественный! Я обращаюсь к тебе не как к властителю, а как к человеку посвященному. Ты же знаешь, что Амон-Ра жестоко отомстит тебе за все наши беды, которые ты учиняешь нам нами. Он пошлет тебе смерть!

– Рано или поздно она настанет, – спокойно сказал фараон. – А что до мщения, то боги на него не способны, только людям свойственно мстить.

– О, повелитель! Я понял! – внезапно вскричал Куш. – Ты попросту задумал ограбить египетские храмы! Ты будешь проклят! – голос жреца сорвался, и он закашлялся.

– Ступайте, мудрейшие мужи, – промолвил повелитель. – С нынешнего дня вы перестанете быть жрецами Амона и Мут. Воспевайте в молитвах Атона-солнечного диска и несите в его храм богатства упраздненных богов, незаконно награбленные вами и вашими предшественниками.

Жрецы были в замешательстве. Одни повернулись, чтобы уйти, другие толклись на месте, третьи смотрели на фараона, в надежде, что он отменит свое решение. Но Амонхотеп молчал.

Куш собрался с последними силами и, подойдя вплотную к ступеням храма, где стоял фараон, спросил, в усмешке скривив рот:

– Если все храмы и боги упразднены, божественный, значит, упразднены и жрецы. Некому служить твоему богу. Никто не займет место верховного жреца Египта!

– Ты вновь ошибаешься, – не смутившись, отвечал Амонхотеп IV. – Неслучайно мои изваяния стоят у входа в храм, ибо я сам буду верховным жрецом моего бога!

– Ты? – изумился Куш.

– Да, мудрейший. Ты верно сказал, что я – посвященный, и мне известно очень многое; Хануахет научил меня тому, что не дано знать простому смертному. Никому не доверю я служение моему богу, который возложил на меня честь назвать его единственным богом моей страны.

– Ты… шутишь, о божественный? – Куш вглядывался в лицо фараона, а тот вместо ответа сверкнул глазами и повернулся, чтобы уйти в храм.

– Тебе никто не позволит! – попробовал продолжить жрец, но Амонхотеп IV перебил его:

– Ступай, мудрейший, у тебя много работы. Ты должен собрать все богатство, что накопилось в бывшем храме Амона, и принести его сюда, – с этими словами он ушел.

Оставшийся снаружи верховный жрец несуществующего храма растерянно бормотал:

– Бывший… Все отдать… – за его спиной уже никого не было, когда он хрипло выкрикнул. – Он сумасшедший!.. Сумасшедший!

– Сумасшедший! – повторил Куш еще раз и без сил опустился на ступени храма.

С неба на него смотрел яркий солнечный диск – Атон.

Египет.

Спустя несколько дней возвращающийся в столицу с войны Хоремхеб издалека заметил в окрестностях Уасета странную процессию, состоявшую из вьючных животных и жрецов, двигающихся от подножья древнего храма Амона, построенного более шести веков назад, к неизвестно откуда взявшемуся сооружению, обнесенному колоннами и какими-то статуями, в которых Хоремхеб после внимательного рассмотрения узнал портреты Амонхотепа IV . Поскольку скорое строительство в Египте не было редкостью, Хоремхеб не слишком удивился появлению нового храма. Гораздо больше его заинтересовали люди, что-то перевозящие из одного храма в другой. Любопытство сановника заставило его приблизиться к процессии, среди которой он узнал нескольких жрецов храма Амона-Ра. Лица их были мрачны.

– Приветствую мудрых служителей Амона! – не слезая с коня, сказал сановник.

– Слава досточтимому Хоремхебу, – не меняясь в лице, ответил один из жрецов.

– Позволительно ли мне знать, куда вы держите путь?

Жрец указал подбородком направление:

– Вон в тот храм.

– А что вы делаете?

– По приказу Амонхотепа IV несем золото Амона-Ра Уасетского на алтарь неизвестного бога.

– Какого бога? – переспросил Хоремхеб.

– Бога Атона, нового покровителя столицы и всего Египта.

– Но зачем же богатства одного храма переносить в другой? Разве фараон боится, что в новый храм не будет пожертвований? Зачем он отнимает чужие сокровища?