Угол

Она отстранилась, я чувствовал, насколько она напряжена, хотя одуванчик ее магии при этом оставался спокоен.

— Почему так долго? Я уже решила идти в поселок.

— Вот этого делать ни в коем случае нельзя! Там постоянно крутятся скелле — я видел через трубу минимум троих. Кроме того, практически все неместные, кроме моряков и купцов, связаны с монастырем, и все они из ордена, как ты понимаешь. Я думал, Угол — город, а он еле-еле на поселок тянет. Все друг друга знают. Но нам, похоже, повезло! Слушай!

Я кратко рассказал ей все, что узнал о Тарнухе.

Реакция скелле была мгновенной и предсказуемой:

— Мне нужно его увидеть!

— Зачем? — я прекрасно знал зачем, вопрос был дурацкий. — Сейчас мы на шаг впереди. Они не знают, что мы уже здесь, расслабились. Охранник этот за молоком бегает, да орешек глушит в трактире. Он здесь после востока уже воет от скуки. Перстень я ему, ясно дело, сегодня продам — видела бы ты, как он оживился, когда его рассмотрел. Он твой маяк принял за метку — небось, думает, что перстень дороже золота в нем, если на него магическую метку поставили. Пусть думает! Ночью он спать домой уйдет — мы дом и вычислим по маяку.

— Я все понимаю! Но ты не представляешь, как тяжело сидеть там на горе и ничего не делать! Этот охранник хоть пожрать в трактире может! Ты мне что-нибудь принес?

Я понурился, отвертеться не удалось. Сам-то я и поужинал, и позавтракал, хоть и скромнее некуда.

— Нет. У меня же вроде как денег нет.

Однако Ана расстраиваться не стала:

— Да и хрен с ними! Ты сейчас куда?

— К монастырю. В поселке нормальной работы нет. Только говно носить, в разных формах. Я вроде иду проверить, может, у монашек найдется. На самом деле — осмотреться, что там да как. Вдруг узнаю, где Тарнух живет, без всякой магии.

По дорожке загрохотала тележка, мы замолчали. В просветах плотного забора из стволов мелькнули чьи-то ноги, все затихло.

— Ань, я пойду. Не волнуйся, я справлюсь. Ты нужна будешь ребенку — целая и невредимая. Громить и жечь будем потом, на досуге. Если раньше ничего не случится, то приду ночью, когда выясню, где они прячутся.

— Ночью тут не пройти.

— У меня фонарик есть. А направление тут одно — в гору. Как ни крути, выйдешь на вершину.

Ана внезапно прижалась ко мне:

— Найди его! Пожалуйста!

Я не задумываясь соврал:

— Найду, не переживай! Рядом уже совсем. Еще немного терпения!

***

Узкая долина, поросшая все тем же черным лесом. Редкая цепь домиков по сторонам дороги, идущей вдоль горного ручья. Вдалеке, возвышаясь над низкими крышами, что-то вроде постоялого двора — большое четырехугольное здание с зачатками жилых башен по углам, монастырь. Дорожка плавно переходила в короткую улицу, у начала которой стояла будка охраны. Я беспрепятственно миновал последнюю и уже вертел головой, соображая, куда двигаться дальше, когда меня окликнул запоздало выскочивший из будки здоровый лысый охранник.

— Эй! А ну, стой!

Я спокойно подошел к нему. Бритый налысо череп, лицо уроженца Мау, рубаха, штаны, сандалии и, как символ власти, длинный нож на перевязи.

— Куда прешь?! Земля ордена — посторонним запрещено!

— Да я просто работу ищу. К кому тут обратиться?

Охранник, прищурясь, осмотрел меня:

— А! Ты матросик отставший? — я кивнул, охранник хихикнул. — Тарнух говорил. Ты это, иди отсюда — здесь посторонним нельзя. Скелле увидят — сразу же пожарят на шашлык.

— Чего так? Им что, рабочие руки не нужны?

— Земля ордена. Сами все делаем.

Я грустно оглянулся на поселок:

— Жалко. Внизу работа — одно дерьмо!

Охранник заржал:

— Это точно! Этого добра тут навалом! — Отсмеявшись, он продолжил. — Ты вечером в таверну приходи — чего-нибудь придумаем.

— А где Тарнух живет? Можно его позвать? Или как тут у вас?

Лысый мотнул головой. — Позвать-то я могу, только кто прибежит, те тебе не понравятся. И еще, парень, не маячь тут, иди своей дорогой — скелле заметят, наплачешься.

Махнув рукой охраннику, я направился назад. Представление о поселке я получил. Было ясно, что охрана там чисто символическая. Вокруг царил все тот же черный лес, и обойти охрану на дорогу со стороны, противоположной ручью, не составит никакого труда, если только скелле не понаставили там ловушек или кто-нибудь не заметит свет фонарика.

Хотелось есть. Но по легенде я позволить себе этого не мог. Однако и возиться с известной субстанцией не было ни малейшего желания. Размышляя о том, как убить время до вечера, я дошел до Угла. Солнце, время от времени прорывающееся через дырявые облака, жгло не по-детски. Людей почти не было. Интересно, как там Ана? Навстречу со стороны причалов загрохотала очередная тележка, на этот раз влекомая унылым буйволом. Я подался в сторону, и тут меня настиг концентрированный аромат нечистот — легкие отказались дышать, нос скрутило, я рванулся в сторону, подгоняемый смехом возницы — веселого, загорелого дочерна, бритого малого, шедшего позади. Телега миновала мое убежище, я посмотрел ей вслед — карьера ассенизатора прервалась, не начавшись, хотя еще десять минут назад я еще раздумывал о такой возможности.