Угол покоя

За окном позади его головы листья клена висели неподвижно, застыли, как его лицо. Воздух отдавал медью.

– Все очень быстро развивалось, – сказал он. – Я надеялся, что сумею тебя убедить.

– Но как я могу решить так мгновенно? Ничего похожего на все, к чему я готовилась. И я не окрепла еще, ты не можешь рассчитывать…

Женская тактика, нечестная. Сюзан увидела, что она работает. Он задумчиво перевел взгляд на окно.

– И дело не во мне одной, – продолжала она. – Девочка только родилась. Я не решусь, впереди зима.

– Зимы там намного мягче и здоровее, чем здесь.

– Но там у тебя нет надежной должности. Только эта… рискованная затея.

– Ты думаешь, администратор рудника – надежная должность? – Он засмеялся таким неприятным смехом, что ей захотелось расплакаться. – Альмаден и “Аделаида” тебя ничему не научили?

– Научили. – Она опустила глаза. – Как и Мексика. Тому, что очень легко что‑то может пойти не так – что всегда что‑то идет не так!

– Сю, я знаю этот проект. Я сам его разработал, я провел изыскания, я все распланировал. Он удастся.

Она утомленно посмотрела на него, позволила глазам встретиться с его упрямыми голубыми.

– Ну ладно, поезжай завтра, послушай, что они скажут. Мы не можем это решить сейчас.

– Нет смысла разговаривать с Поупом и Коулом, если ты не хочешь.

Их глаза, мимолетно сойдясь, вновь разошлись.

– Допустим, я не захотела, – сказала она. – Что бы ты стал делать?

Несколько секунд он молчал. Потом ответил ровным тоном:

– Здесь бы остался, видимо. Нашел бы какую‑нибудь работу. Яблоки собирать. Нанялся бы к Джону в батраки.

Дух миссис Эллиот стал нашептывать ей свое. Она ухватила себя за горло и сглотнула, ощущая давление пальцев.

– Ты знаешь, что я не встану у тебя на пути, не буду вынуждать тебя… отказываться от того, что ты хочешь. Ты не мог бы там руководить, а сюда… наезжать? Как Конрад к Мэри?

– Ты не хотела такого, когда у нас был разговор о Потоси.

– Тут другое дело, тут родной дом.

Вновь молчание; малышка тем временем шевельнулась, вздохнула и перекатилась на бок.

– Нет, – сказал наконец Оливер. – Теперь уже я против. Сколько можно жить вдалеке от тебя?

– Ох, Оливер! – воскликнула она. – Не думай, душа моя, что я тебя не люблю! Не думай, что я хочу отделить тебя от нас! Просто здесь я чувствую себя в безопасности. Ты просишь меня, душа моя, отказаться от того, что я люблю почти как тебя. Эта кроха лишила меня всей беспечности, какая была. Мне надо подумать. Поезжай на свою встречу, но дай мне подумать немного.

Некоторое время он удерживал ее на месте, ничего не говоря. Потом подвел к окну – ветер, налетая порывами, трепал листву клена и шевелил занавески сквозь щели опущенной рамы. Он обнял ее одной рукой, она прижалась к нему, глядя вниз, где папоротники вдоль дорожки гнулись от ветра. Услышала его слова:

– Посмотри на нее. Ей снится, что она сосет грудь.

Его рука стиснула Сюзан, слегка тряхнула, отпустила.

– Ладно, – сказал он. – Ты свыкайся с моей новостью, а я буду с твоей. Может быть, они окажутся совместимы.

– Кто знает.

Но она уже сдалась. Знала, что рано или поздно, этой осенью или грядущей весной, примется собирать детей и паковать поредевшие пожитки, чтобы вновь отправиться на Запад – уже не на смелый пикник и не с торжественным намерением устроить дом в избранном мужем краю, а в изгнание.

Часть VII Каньон

1