Уильям Грин и Книга Иоллая

–С тем, какие документы подаются в органы опеки?– продолжила миссис Филипс,– Какие справки вам нужно собрать?

–Да,– твердо ответил Роджер.

–Хорошо,– с некоторым облегчением произнесла миссис Филипс,– Это все мы с вами еще более детально обсудим. Теперь, по поводу ребенка. Вы уже выбрали, кого желаете усыновить?

–Да,– взволнованно ответил Роджер.

–Кого?

–Уильям Грин,– басистый голос Роджера прозвучал странным образом. Прежде всего, для него самого. Казалось, все волнение мира в этот момент было заключено в этом голосе.

Миссис Филипс заметно переменилась в лице. Ее спокойное и уверенное лицо вмиг стало растерянным и обеспокоенным.

–Уильям Грин?– чуть слышно спросила миссис Филипс. Она не сводила глаз с Роджера.

Уильям Грин был для миссис Филипс практически родным человеком. Несмотря на то, что абсолютно к каждому воспитаннику детского дома миссис Филипс относилась с любовью и теплотой, именно к Уильяму она питала особые, материнские чувства. Тот момент, когда она увидела маленького Уилла в корзине перед дверью дома и взяла его на руки, миссис Филипс потом не раз называла одним из лучших моментов в своей жизни.

–Уильям Грин?– на этот раз уже громче прежнего переспросила миссис Филипс.

Взгляд миссис Филипс гнетуще действовал на Роджера, и он не знал, куда себя деть. Роджер уставился на графин и пока не осмеливался поднять глаза на миссис Филипс.

–Да,– Роджер, сам не понимая почему, посмотрел на миссис Филипс виноватым взглядом.

–Почему Уильям Грин, мистер Спинч?– с трудом преодолевая дрожь в голосе, вновь спросила миссис Филипс,– Ему ведь уже пятнадцать лет. У нас есть ребята, которым нет и десяти лет. Мне думается, они могли бы подойти вам больше.

Миссис Филипс ненавидела себя в эти секунды за те слова, которые она позволила себе только что произнести. Она словно торговалась детьми. Эта мысль неприятно отозвалось в ее сознании и даже начала душить ее. Она взялась за графин, чтобы налить себе воды. Роджер испуганно взглянул на тянущуюся к графину миссис Филипс и неожиданно для себя резко схватил ее за руку, когда та уже взялась за ручку графина. Рука миссис Филипс буквально утонула в объемной руке Роджера.

Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза, пока миссис Филипс с силой не вырвала свою руку из огромной руки Роджера.

–Хорошо,– быстро сказал Роджер. Он продолжал держать ручку графина.

–Что хорошо? Что вы себе позволяете?– возмутилась миссис Филипс.

–Извините. Я не знаю, что на меня нашло,– Роджер, наконец, отпустил графин и виновато опустил глаза.

–Знаете, все это странно,– миссис Филипс выглядела раздраженной,– Вы ведете себя…. Я не хочу вас обидеть, но вам….

Пока миссис Филипс подбирала слова и пыталась выразить свою мысль, Роджер незаметно открыл рюкзак, лежащий на полу рядом с ним, и, просунув в него руку, сделал негромкий щелчок большим и указательным пальцами. Через мгновение из рюкзака высунулась голова странного существа. Оно было похоже на грызуна – хомяка или шиншиллу. Через секунду существо вылезло из рюкзака наружу полностью и оказалось на полу. Оно было сантиметров сорок в длину, без хвоста, с густым мехом пепельно-серого цвета на спине и белого цвета на животе. Огромные блестящие глаза, торчащие в разные стороны и заостренные уши, влажный нос и короткие конечности. Существо неподвижно стояло на месте, пока Роджер еще раз не щелкнул пальцами. Тогда оно начало, как казалось, беспорядочное и бесцельное движение из стороны в сторону, быстро и неуемно перебирая своими короткими лапками. Но цель во всем этом была, и заключалась она в том, чтобы привлечь внимание миссис Филипс. Правда, миссис Филипс была так увлечена своей набирающей обороты горячей и эмоциональной речью в сторону Роджера, что никак не замечала мелькающего на полу из стороны в сторону сорокасантиметрового существа. Миссис Филипс, забыв о скромности и тактичности, не обращая внимания на то, что Роджера она видела впервые в жизни, и он никем ей не являлся, с особым жаром поучала его, уделяя воспитательному моменту значительное внимание. Она говорила о манерах, о порядочности, о здоровом образе жизни и внимательном отношении каждого человека к своему психологическому состоянию, пока существо неустанно наматывало метры по кабинету.

Поначалу, когда существо только начало свои забеги, Роджер не смотрел на него и не сводил взгляда с миссис Филипс. Правда, ее он не слушал – все его мысли были о том, как скоро она заметит существо, и как ему вести себя после этого. Но время шло, а монолог миссис Филипс становился все плотнее и увесистее. Взгляд Роджера все чаще падал на пол, долгими отрезками бродил вслед за бегающим грызуном, но миссис Филипс не переключала внимания на существо, бегающее внизу, хотя взгляд ее подолгу задерживался на Роджере, и она могла бы поинтересоваться, куда это он постоянно смотрит. Как в том моменте, когда она обратила внимание на застывший взгляд Роджера на графине.

Терпение Роджера подходило к концу. Он уже не смотрел на миссис Филипс, полностью сосредоточившись на бегающем по полу грызуне.