Уинстон Черчилль

В качестве министра вооружений Черчилль продолжил активно развивать еще одну отрасль – авиацию. Он был уверен, что роль авиации в войнах будущего неизмеримо возрастет. Кроме того, его завораживали полеты. Он брал частные уроки пилотирования, а в качестве министра вооружений постоянно летал во Францию, не считаясь с опасностью таких полетов. Ему всегда нравилось дразнить смерть. Жене он признавался, что храбрым его делает бесконечная убежденность, что все давно предрешено и определено свыше, а значит, и беспокоиться не о чем.

В 1919 году, после окончания войны, был сформирован новый кабинет, и Черчилль получил портфель военного министра и министра авиации. Позор Дарданелл если и не был забыт (десятилетия спустя Уинстон еще будет получать упреки за Галлиполи), то отодвинулся на задний план. Война окончилась, и все усилия необходимо было направить на созидание. Неукоснительно придерживаясь своего принципа «безжалостность – в битве, милосердие – в победе», Черчилль, в отличие от многих, не призывал к жестоким мерам в адрес проигравшей Германии. Уже тогда он понимал, что лишь справедливое устроение послевоенного мира поможет Европе избежать повторения пройденного. К сожалению, его мнение было «гласом вопиющего в пустыне». Унизительный для Германии Версальский мир заложил бомбу замедленного действия под всю Европу.

Тем не менее именно Черчилль стал автором доктрины «десяти лет»: экономическая политика Британии, согласно этой доктрине, должна формироваться исходя из допущения, что следующие десять лет страна не будет вовлечена в масштабные военные конфликты. Это предполагало разоружение и переход предприятий на мирные рельсы.

Спустя всего лишь 6 лет, в 1925-м, Уинстон Черчилль усомнится в собственной доктрине и предложит пересмотреть ее, а к 1935 году он и вовсе забьет во все колокола, требуя максимальных мер по усилению обороноспособности страны. Но к этому моменту он будет отстранен от руководящих должностей, и многие будут воспринимать его как пустого паникера, который опять оседлал любимого конька и жаждет кровопролития.

Никто, однако, не желал мира больше, чем Уинстон Черчилль. Ирония заключалась в том, что в мирные времена его способности оказались не слишком-то востребованы.

ЗАНЯВШИСЬ ВОПРОСАМИ МОБИЛИЗАЦИИ, УИНСТОН ПРЕДЛОЖИЛ ПЛАН, ПО КОТОРОМУ НАДЛЕЖАЛО «ОТПУСТИТЬ ТРОИХ СОЛДАТ ИЗ ЧЕТВЕРЫХ И ПЛАТИТЬ ЧЕТВЕРТОМУ ДВОЙНОЕ ЖАЛОВАНЬЕ». РЕАЛИЗАЦИЯ ЭТОГО ПЛАНА ПОЗВОЛИЛА ПРИОСТАНОВИТЬ МЯТЕЖИ В АРМИИ И ВЕРНУТЬ ДОМОЙ БОЛЕЕ ДВУХ С ПОЛОВИНОЙ МИЛЛИОНОВ БРИТАНСКИХ СОЛДАТ

«В политике я всегда предпочитаю руководствоваться сердцем…»

С 1919 по 1929 год Уинстон постепенно утрачивал свое влияние, чтобы в конечном счете обнаружить себя «посреди пустыни», по выражению его биографов. А начиналось все неплохо. После окончания Первой мировой войны Черчилль в качестве военного министра успешно провел мобилизацию армии. В 1921 году он получил портфель министра по делам колоний – департамента, где он когда-то начинал свою карьеру в правительстве. Всего лишь за два года своей деятельности на этом посту он успел поучаствовать в урегулировании ирландского вопроса (при нем было образовано Ирландское Свободное государство), основать ближневосточный департамент и заложить базу для будущего создания Израиля.

Осенью 1922 года Черчилль выдвинул свою кандидатуру от либеральной партии в округе Данди, но его выступления уже не встречали прежнего энтузиазма. В разгар предвыборной кампании его сразил приступ аппендицита, и вместо него общаться с избирателями пришлось Клементине. Пока он лежал на больничной койке, правительство Ллойда Джорджа ушло в отставку. Выборы в Данди были проиграны. По собственному выражению Черчилля, в мгновение ока он остался без места, без партии и без аппендикса.

Смена кабинета, между тем, принесла ему новые возможности – по крайней мере, на первый взгляд. Однако назначение на пост канцлера казначейства, одну из высших государственных должностей, и к тому же именно ту, которую некогда занимал его отец, обернулось для Уинстона потерей прежнего влияния. Пока он занимался внешней политикой или войной, его дела шли в гору. Но едва он переключился на внутреннюю политику – удача его оставила.

Во-первых, либеральная партия в послевоенный период неуклонно утрачивала очки. Проиграв выборы в качестве кандидата от либералов, несгибаемый Уинстон сначала попытался баллотироваться как независимый кандидат, но снова потерпел неудачу. Его возвращение к тори стало вопросом времени. Несмотря на «предательство», совершенное в 1904 году, консерваторы прекрасно понимали, сколь выгодно иметь в своих рядах такого человека, как Черчилль. В 1924 году он вернулся в палату общин и официально пересел на скамью тори.