Уинстон Черчилль

Общаясь, они все ближе узнавали друг друга, и постепенно стало ясно, к чему все идет. Одинокая жизнь для Уинстона заканчивалась. Клементина, с одной стороны, с трепетом ждала предложения, а с другой стороны, сомневалась. Уже по первым месяцам стало ясно, что политика всегда будет в их союзе третьей. В итоге Уинстон таки преодолел внезапное смущение и произнес заветные слова. Это случилось на прогулке в парке Блендхейма. А Клементина справилась с охватившим ее перед самой свадьбой искушением разорвать помолвку. В сентябре 1908 года состоялось пышное бракосочетание. Появившаяся в результате ячейка общества оказалась на удивление прочной. Клементина всю жизнь поддерживала супруга, смирившись с непростой ролью жены известного государственного деятеля. Ей даже удавалось смягчить его воинственные порывы. В письмах она не раз призывала его к спокойствию и мудрости. Уинстон платил ей нежной привязанностью и полным доверием.

Став одной из ключевых фигур в новом правительстве Ллойда Джорджа, Черчилль активно поддерживал предложенные реформы, а в качестве министра торговли (а фактически и министра труда) предложил несколько новшеств, заложивших основы государства всеобщего благоденствия. Среди этих новшеств было открытие первых бирж труда; принятие закона о минимальной оплате труда для определенных видов работ и создание первой системы страхования по безработице. Все эти идеи в том или ином виде нашли отражение в современном британском законодательстве.

Кроме того, Черчилль активно поддерживал так называемый «народный бюджет Ллойда Джорджа», предполагавший возложить повышенную налоговую нагрузку на богатых землевладельцев. Полученные средства предполагалось направить на социальные преобразования. Для своего времени это была весьма прогрессивная идея, и многие аристократы в палате лордов ее категорически отвергали. Черчилль же, сам богатый землевладелец, как будто вознамерился спилить сук, на котором сидит. Но это было лишь поверхностным впечатлением. Оставаясь в душе консерватором, Уинстон меньше всего жаждал перемен, но лучше других понимал: чтобы сохранить существующий порядок вещей в новую эпоху, необходимо проявить гибкость. Реформы были для него мерой предосторожности, единственным способом предотвратить классовую войну.

ОДНАЖДЫ ЧЕРЧИЛЛЬ ГОСТИЛ В ЗАГОРОДНОМ ДОМЕ ДРУЗЕЙ, И ТАМ НАЧАЛСЯ ПОЖАР. УИНСТОН БЕССТРАШНО БРОСИЛСЯ В ДОМ И ПРИНЯЛСЯ ВЫНОСИТЬ ОТТУДА ВЕЩИ. КОГДА ОН ВЫСКОЧИЛ ИЗ ГОРЯЩЕГО ЗДАНИЯ С ОЧЕРЕДНОЙ «ДОБЫЧЕЙ» В РУКАХ, ЗА ЕГО СПИНОЙ РУХНУЛА КРЫША. ЕЩЕ СЕКУНДА – И ОН БЫ НЕПРЕМЕННО ПОГИБ

В итоге социальные преобразования Ллойда Джорджа и Черчилля во многом способствовали тому, что Британия, в отличие от многих европейских стран, избежала резких политических потрясений первой половины XX века.

«Те, что хорошо воюют и способны побеждать, почти никогда не умеют мириться и жить в согласии, тем же, кто умеет жить в мире, никогда не выиграть войны» (У. Черчилль)

Совершенно иного курса Черчилль придерживался в должности первого лорда Адмиралтейства, то есть министра военно-морского флота. Насколько либеральным был его курс во внутренней политике, настолько же консервативным оказался Черчилль, занявшись политикой внешней. В воздухе уже пахло войной, и Уинстон как никто другой чуял этот запах, ведь он был ему хорошо знаком.

В мерах, которые он предпринял на этом посту, дабы упрочить обороноспособность страны, воплотилась вся его романтическая вера в величие империи и в необходимость это величие сохранять и преумножать, в том числе и ради покоя внутри страны.

Впрочем, консервативно-патриотическая позиция отнюдь не означала, что армия и флот не нуждаются в реформах, скорее наоборот. И он принялся осуществлять эти реформы со свойственным ему пылом.

Благодаря ему была проведена коренная модернизация боевого флота, появились новые суперлинкоры класса «дредноут», была решена проблема топливного снабжения судов (они перешли с угля на нефть). Будучи увлечен идеей воздухоплавания, Черчилль фактически создал прообраз королевских ВВС, а затем и совершенно новое подразделение – военно-морскую авиацию. Его смелая фантазия подсказала ему идею гидросамолетов и авианосцев, и вскоре таковые появились на вооружении Британии. Страна была готова к войне. И война не замедлила разразиться. Уинстон Черчилль вновь оказался в своей стихии.

«На моих руках больше крови, чем краски»