Уинстон Черчилль. Его эпоха, его преступления

В вышедшем в 2001 г. исправленном издании своей книги «Советское верховное командование» (The Soviet High Command) Джон Эриксон показывает, что до последнего не было ясно, как именно отреагирует на вторжение Красная армия:

Система постоянно жила на тонкой, как лезвие, грани. Насколько пугающе тонкой была эта грань, мне стало ясно после необычного разговора с главным маршалом артиллерии Н. Н. Вороновым… Зная, что в ранние часы воскресенья, 22 июня, он находился в самом центре событий, я попросил его рассказать свою версию. Его заключительные слова были совершенно поразительными. Он сказал, что около 7:30 утра верховное командование получило ободряющие известия: Красная армия начала оказывать сопротивление. Самый страшный кошмар был позади. Бойцы Красной армии стали воевать, «система» отреагировала и будет реагировать дальше{134}.

22 июня 1941 г. германская армия храбро шагнула в свою могилу. В течение последующих четырех лет две из числа самых мощных армий мира будут сражаться друг с другом на поле боя от Балтийского до Черного моря. За несколько недель немецкие танковые дивизии заняли территорию, равную по площади самой Германии. Их боевой дух был на высоте. Лето все еще было в разгаре. Сталин освободил многих генералов и старших офицеров, которые были арестованы, но не расстреляны в 1937–1938 гг. Прямо из тюрем они отправлялись на фронт.

Советский Союз обильно истекал кровью. Судьба всего мира зависела от баланса сил на бескрайних просторах СССР. Опасения сменялись надеждами – в такт грохоту, доносившемуся с далеких полей сражений. Надежда, страх и отчаяние теперь были связаны с борьбой, которая окрашивала в красный цвет снег на замерзших реках России. Удастся ли прервать череду поражений на Висле, Шпрее, Дунае и Сене и повернуть ход истории вспять – на Неве, Волге, Дону и Азовском море? Пока что никто не был в этом уверен. Польский историк-марксист Исаак Дойчер, находясь в 1941 г. в эмиграции в Лондоне, видел, как война превращается в битву между революцией и контрреволюцией:

С 22 июня 1941 г. Русская революция вновь начала выковывать нерушимые связи с европейским рабочим движением. Эти связи оказываются прочнее, чем все оппортунистические маневры советской дипломатии за последние годы. Не Русская революция делила с немецким фашизмом растерзанный труп Польши в сентябре 1939 г. В те окаянные сентябрьские дни Россия не показывала свое истинное революционное лицо – ни одна революция в истории еще не принимала облик шакала, мародерствующего на поле битвы. Лицо, обращенное тогда к отчаявшемуся рабочему и крестьянину, было тоталитарной маской, наброшенной постреволюционной бюрократией. Теперь же история срывает эту маску и обнажает подлинный облик революции: истекающая кровью, но исполненная достоинства, страдающая, но продолжающая сражаться. Так жестоким, но справедливым образом история кладет конец всем циничным маскарадам.