Уинстон Черчилль. Его эпоха, его преступления

Соединенные Штаты, руководствуясь своими причинами, были недовольны договором 1919 г., и, хотя Керзон настаивал на том, что согласовал этот вопрос с Вудро Вильсоном через его начальника штаба, Государственный департамент сделал заявление, опровергающее Керзона, после чего тот изобразил обиду, сказав, что не настроен на продолжение «полемики по вопросу, по которому правительство США постаралось занять максимально неприятную позицию». Французы также были недовольны, а в Le Figaro издевательски заметили, что «карликовый шах продал свою родину за сантим».

Стало очевидно, что договор невозможно реализовать. Весь Иран был настроен против него, и три крупные державы – Соединенные Штаты, Франция и Советский Союз – в силу разных причин отказались признать его условия. Британский истеблишмент и сам был расколот, а проявленная Керзоном в ряде важных тактических вопросов бескомпромиссность окончательно похоронила все дело.

Ничуть не смутившись, Керзон с приятелями организовали путч, для чего привлекли созданный англичанами казачий полк под командованием генерала Айронсайда, который вручил бразды правления одному амбициозному сержанту, недавно повышенному до офицерского звания[197]. Это был Реза-хан, который тут же назначил гражданского премьер-министра и, хорошо зная настроения в стране, объявил договор 1919 г. недействительным. Путч прошел бескровно, но он же стал причиной возникновения движения, которое в конце концов привело к Конституционной революции. Многие либеральные интеллектуалы в Иране, как и примкнувшие к ним более радикальные элементы, вдохновлявшиеся Русской революцией, а также некоторые клерикальные лидеры были сторонниками республиканской формы правления, избранного парламента и демократической конституции. Верховенство закона стало центральным требованием, а движение провозгласило своей целью борьбу «против любой формы государственного произвола».

К 1926 г. Реза-хан, до того заигрывавший с идеей об учреждении республики, взошел на трон, сумев убедить меджлис свергнуть последнего шаха из династии Каджаров. Реза был весьма причудливым в политическом смысле существом. Он до определенной степени копировал Кемаля Ататюрка, проводя кое-какие модернистские реформы, но при этом оставил сельскую местность нетронутой. Он пытался создать новую иранскую идентичность по турецкому образцу, но преуспел лишь в разжигании межэтнических противоречий.

Во время Второй мировой войны занятая Резой позиция – в пользу держав «оси» – стала беспокоить союзников. В 1941 г. англичане отстранили его от власти, заменив его сыном. Реза был отправлен в эмиграцию в Южную Америку, где через несколько лет умер. Черчилль и Сталин произвели временный раздел страны, чтобы взять под контроль нефть, считавшуюся необходимым ресурсом для войны, но вскоре после победы союзников в 1945 г. Красная армия была выведена из Ирана[198].

Британское влияние поддерживалось благодаря торговле, военной помощи и Англо-Иранской нефтяной компании, чьи управляющие вели себя как колониальные офицеры, относясь к руководителям Ирана с полнейшим пренебрежением. Поскольку доходы колебались, иранцы чувствовали, что дела ведутся нечестно. Они потребовали раздела нефтяных прибылей по принципу 50 на 50 – так же, как США договорились с Саудитами. Англичане отказались, настаивая, что контрольный пакет должен принадлежать им. Как исламские, так и светские политические группировки выступили с решительными протестами. 7 марта 1951 г. пробританский премьер-министр генерал Размара был убит в результате покушения со стороны организации «Федаины ислама». Вскоре меджлис принял резолюцию с требованием национализации нефтяной компании. Светская партия конституционалистов «Национальный фронт» набирала популярность, и под давлением уличных демонстраций шах назначил лидера партии Мохаммеда Мосаддыка премьер-министром.

1 мая 1951 г. Мосаддык подписал указ о национализации нефтяной промышленности. Изможденное и к тому моменту лишенное какого-либо видения правительство лейбористов в Великобритании расценило этот шаг как серьезный удар по британскому влиянию в регионе, а также экономическую катастрофу. Они были правы по обоим пунктам. Министр иностранных дел Герберт Моррисон высказался в пользу немедленного военного вмешательства, но Белый дом чувствовал себя неуверенно и посоветовал Эттли вести себя осторожно. Военный министр от лейбористов Эмануэль «Мэнни» Шинвелл проклинал судьбу. Он тоже был за короткую и стремительную войну, но считал, что если эта возможность исключается, тогда англичанам придется продемонстрировать свою жесткость как-то иначе: