Уинстон Черчилль. Его эпоха, его преступления

Если бы в 1796 г. шторм не потопил армаду у бухты Бентри, исход борьбы мог бы стать другим, а его последствия были бы непредсказуемы. Вооруженное восстание длилось три года, а 1798 год ознаменовался крупнейшим единовременным выступлением в ирландской истории. Еще одному французскому флоту удалось достичь Ирландии, но было уже поздно. Бойня была ужасной и произошла главным образом по вине британских войск и их ирландских союзников. Католическая церковь, верная себе, была настроена резко против «Объединенных ирландцев» из-за их радикального либерализма и союза с обновленной Францией, чья политика «дехристианизации» вызывала панику у Ватикана и его сателлитов.

«Объединенные ирландцы» вели борьбу от имени ирландской нации и ее угнетенного католического большинства. Сражались и очень многие ирландские протестанты, а рядом с ними за освобождение своей страны храбро бились секты религиозных диссидентов, такие как пресвитериане, а также некоторые представители протестантской аристократии. Никто из тех, кто видел эти битвы, не смог бы представить Ирландию как страну двух наций. Графства Дерри и Тирон на севере страны, как и сам Белфаст, были очагами восстания[98]. Шпионы, посланные английскими властями в Дублинский замок, подтверждали официальные сообщения, согласно которым в разных графствах от половины до трех четвертей населения поддерживали «Объединенных ирландцев», а мысли о восстании витали по всей стране{57}.

В своем последнем выпуске перед тем, как подвергнуться (подобно своим предшественникам) запрету, газета «Объединенных ирландцев» Press опубликовала бойкое письмо без подписи, адресованное лорду Клэру, тогдашнему лорд-канцлеру. Оно было составлено одним из основателей «Общества объединенных ирландцев» Томасом Расселлом в камере Ньюгейтской тюрьмы, где он уже какое-то время находился по обвинению в государственной измене:

Я знаю, милорд, как вы кичитесь мнимой безопасностью своего положения. Но не хвалитесь больше этим обстоятельством, не обманывайте себя и далее; я говорю вам: вы в опасности. Не надейтесь укрыться за щитом парламентской поддержки, не питайте надежды на иллюзорные обещания военной защиты – ни то ни другое не поможет вам в ужасный миг национального воздаяния и в пламени революционного возмездия… Для того чтобы добиться вашего осуждения, не потребуются ни купленные показания свидетелей, ни одурманенные присяжные. Ирландия сможет представить самые яркие доказательства ваших преступлений, единогласным решением ее жителей вы будете признаны виновным, ради такого случая наше отвращение перед ремеслом палача временно отступит, и люди будут спорить за честь собственноручно прервать жизнь столь пагубного существа.

Память о Восстании отказывается умирать, как заметил Колм Тойбин, приведя в пример собственную семью: его предки в 1798 г. были среди участников битвы при Винегар-хилл, когда 13 тысяч английских солдат атаковали лагерь «Объединенных ирландцев» в графстве Уэксфорд. Примерно тысяча ирландцев были убиты:

Для нас Восстание имело большое значение: из нашего квартала был хорошо виден Винегар-хилл, где «наша сторона», повстанцы, дали свой последний бой. С раннего детства я знал кое-что (не хочу называть это «фактами») о Восстании: что у англичан были мушкеты, а у нас – всего лишь пики, что англичане лили кипящую смолу на головы ирландцев, а затем, когда смола застывала, отрывали ее вместе с кожей. Названия городов и деревень в нашей округе звучали во всех песнях о событиях 1798 г. – это места, где шли бои или совершались зверства{58}.