Уйти, чтобы возродиться

‒ Не поймите меня неправильно… Однако у каждого народа есть свой, предначертанный только ему, путь. Вам, эримитисам, действительно предназначена другая дорога к спасению. И в этом городе место только для выживших остатков человеческой расы. Когда-нибудь, когда материки вновь поднимутся из глубин океана, этот город станет колыбелью зарождающейся новой цивилизации; цивилизации, которая больше не повторит ошибок прошлого; цивилизации, краеугольным камнем которой будет мир на возродившейся Земле. Но для этого сейчас ведется очень жесткий отбор среди оставшихся за чертой города людей. Город рассчитан на несколько десятков тысяч жителей и, к сожалению, места для вас в нем не предусмотрены.

У Хортмана непроизвольно вырвалось обвинение.

‒ А вы!..

Но Дея просто приложила палец к губам, успокаивая его, и печально ответила.

‒ А мы последние, остальные ‒ наши незаменимые андроиды, обслуживающие автоматические фабрики производства пищи, воды и воздуха, а также поддерживающие купол устройства и огромный генератор энергии, преобразующий ее из океана и ядра Земли. Они и будут оберегать город и его жителей-людей. Нескольким тысячам эримитисов здесь места просто нет.

Сонцев ожидал примерно такой ответ и был им частично удовлетворен. Совсем не был удовлетворен таким ответом Хортман. А Шон расстроился ‒ ведь, действительно, не всех людей пропустят в Город-панцирь. Любопытство Вала и его всего лишь частичное удовлетворение ответом хозяев, заставило того задать несколько вопросов.

‒ А как все же этот город стоился, где его прятали? И очень хотелось бы узнать, кто же вы такие ‒ Дея Сандерс, Мэт Смит, Рэд Норд?

Мэт Смит на правах старшего из этой тройки решил ответить гостям на их вопросы длинной историей, живым рассказом, который удивил всех и заставил эримитисов по-новому взглянуть на нынешнюю ситуацию. Его рассказ одновременно расстроил и подарил эримитисам надежду на спасение. Надежду, не связанную с Землей. Хотя жизнь на Земле в будущем и возродится. Они принесут эримитисам много новостей. Но главная новость для них ‒ надежда на спасение есть. Для этого народу эримитисов необходимо будет уйти, чтобы после вновь возродиться!

Глава 49

Уже совсем немного оставалось проехать на энергайзере Шраму и Лысому, каких-то полчаса. Одновременно с приближением к океану становилось темнее, вот-вот должна была вступить в свои права ночь. Длинные тени холмов создавали нереальный, гротескный пейзаж. Лысому становилось не по себе. В приближающихся сумерках ему даже стало казаться, что за ближайшим холмом их кто-то поджидает, чтобы напасть. Однако взглянув на своего вожака, Лысый переводил дух, паника пропадала. Он видел спокойно восседающего на сиденье Шрама, полуприкрывшего в дремоте глаза. И даже, когда подводили газовые амортизаторы, и энергайзер слегка вздрагивал на какой-нибудь кочке или ухабе, тот не реагировал, как будто впал в состояние, близкое к трансу. Лысому невдомек было, что он почти угадал насчет транса. А если бы он еще узнал, какие мысли бродят сейчас в голове у Шрама, то бежал бы от того без оглядки.

А Шрам тем временем, прикрыв глаза и закутавшись в плащ, вновь вспоминал последнее«расставание» с Адмиралом. Эти мысли возродили в его душе, поутихший было, нездоровый огонь ярой ненависти, напоминая об ощущениях после вынужденного опробования того самого «берсерка». Наркотик выжег в нем незабываемый след. Его хотелось попробовать еще раз, еще раз испытать ощущения могущества, всесилия и беспощадности к врагам. Что ж, в этот раз он подарит такие ощущения Лысому. Пусть он сделает всю эту грязную работу. Ведь Адмирал, понятное дело, не простил ему потерю наркотика и свое вынужденное бегство. Как только «берсерк» окажется у бывшего напарника, тот, не задумываясь, уничтожит их. Да и он, Шрам, не собирается прощать предательство и попытку его убийства. Он поквитается с ним этим утром! Словно напоминание, шею Шрама внезапно охватила дикая боль, шрам налился багровым цветом и не давал дышать. Лишь через пару минут бандит пришел в себя и поклялся самому себе тем самым шрамом, что Адмирал не переживет следующее утро.

      Через десять-пятнадцать минут холмы раздвинулись, уступая центр равнине, а по краям переходя в высокие прибрежные скалы. Они отчетливо ощутили запах соленого ветра с привкусом гари и чего-то еще, напоминающего запах тлена. Скоро энергайзер будет там, у схрона. Шрам приоткрыл глаза и скомандовал.

‒ Лысый, сворачивай налево, к скалам. Я же тебе говорил, что оттуда надо кое-что забрать. Заодно и подождем там до рассвета, а утром отправимся к пирсу. Адмирал будет ждать.

Лысый радостно, с предвкушением, оскалился.

‒ Нет вопросов, Шрам!

Он повернул энергайзер к скалам. Вот она, та самая! Напоминающая острый рог небольшая скала, торчащая прямо из песка. Именно под ней зарыт «берсерк». Практически отключенное сознание под действием наркотика на удивление очень хорошо запомнило эту скалу. Шрам снова приказал Лысому.

‒ Тормози, Лысый. Берем вибролопаты и идем во-он туда, к той скале.