Уитни Хьюстон. История великой певицы глазами ее близкой подруги

Уитни пела во всю мощь, и ей никогда не приходило в голову использовать фонограмму – даже во время записи видео. Тем не менее они писали: «Она танцует не лучше Буратино». При этом никто не стыдил артистов, которые делали на сцене такие сложные па с такой самоотдачей, что никак не могли обойтись без фонограммы. Иногда критикам стоит просто сесть и признать, что миллионы людей во всем мире не могут ошибаться. Зрители всего мира самых разных возрастов и рас покупали билеты и наслаждались ее шоу. Я это знаю, потому что видела все своими глазами.

Уитни с такой самоотдачей работала на сцене, что мне хотелось ее обнять. Она была моей подругой, и мне было важно, чтобы она знала, что я ее понимаю. В прежние годы она могла подмигнуть, если замечала меня в толпе, но теперь просто останавливала на мне взгляд, как будто чего-то выжидая. Думаю, она пыталась увидеть себя моими глазами, и в тот момент я становилась для нее зеркалом.

Весной 1988 года мы с Нип стали собирать чемоданы для поездки в Европу, и пришло время искать ответственного человека, который не только позаботился бы о наших питомцах – Миста Блю, Мэрилин и новичках Аките, Люси и Этель, – но и смог бы защитить дом. Так как Сильвия должна была отправиться в тур вместе с нами, а своим братьям Уитни не доверяла, ей пришло в голову спросить, нет ли у меня кого на примете. «Единственный человек у меня на примете – это мой брат».

Марти все еще жил на юге, после того как его с почестями демобилизовали. Поэтому мы с Мишель поехали на серебристом Range Rover Уитни в Северную Каролину, чтобы забрать его оттуда. Марти немного похудел, но в целом выглядел великолепно, был полон энергии и обрадовался приглашению.

Перед тем как мы вылетели в европейское турне, я снова попыталась затронуть тему наркотиков. Меня все больше это беспокоило, и мне не нравилось, как все это отражается на наших отношениях, но Нип нисколько его не боялась и прекрасно обходилась без меня. Я предложила ввести правила вроде «нельзя употреблять во время работы» или «нельзя употреблять после определенного времени» и определенно «нельзя употреблять группами!». Это было особенно опасно, потому что такие сеансы могли продолжаться всю ночь и никто не следил за происходящим. Она согласилась, потому что понимала, что это в ее интересах, но я была не уверена, что она сумеет сдержать обещание.

Это беспокоило не только меня. У мамы тоже нашлось для нас несколько мудрых слов. Она усадила меня и потерла рука об руку, как делала всегда, когда ее что-то беспокоило.

– Робин, – сказала она, – я думала, что ты будешь заботиться о себе. Ты меня удивляешь. Знаешь, у Уитни есть помощники, которые будут рядом, если что-то случится. Но если что-то случится с тобой, они просто отправят тебя ко мне в гробу.

Ее слова и взгляд отдались эхом во всем моем теле. Мама отлично меня знала и каким-то образом поняла, с чем мне пришлось столкнуться.

Во время гастролей Уитни предстояло провести девять аншлаговых концертов на стадионе Уэмбли в Лондоне, а это означало, что мы пробудем там несколько недель – вместе со всеми искушениями, связанными с длительным пребыванием в большом городе. Я знала, что у нас будет доступ ко всему, что мы захотим. Такова природа путешествий со «свитой». Как и в прошлый раз, в каждом городе нас уже кто-то поджидал, зная, где мы остановимся. Когда кому-то из команды хотелось дозы, он всегда мог ее найти – а иногда она сама находила его. Поздно ночью двери открывались и закрывались, в коридоре раздавался скрип шагов, шепот голосов. Мне ничего не хотелось, поэтому, как только мы приземлились, я решила перестраховаться и постоянно оставалась в своем номере, слушая музыку.

Гэри провел большую часть американского этапа тура в реабилитационном центре, но так и не продвинулся на пути к выздоровлению и присоединился к нам в Лондоне. Поскольку с нами приехала Сисси, он намного чаще бывал на виду, чем в прошлый раз, но все же иногда пропадал или странно себя вел. Однажды, когда я сидела на скамейке в кейтеринге, он попытался меня приласкать.

– Эй, Роб, иди сюда, – сказал он, обнимая меня. – Почему бы нам не пойти перекусить или еще чего-нибудь?

Я не хотела никуда с ним идти, не говоря уже о том, чтобы оставаться наедине. Он был навязчиво заботлив. От жаргонной неестественности тона Гэри у меня по спине забегали мурашки.

Майкл, забавный и чувствительный парень, не избежал той же участи. До того как мы отправились в первый тур, он обычно останавливался в задней части подземного паркинга Nippy Inc. и часами там накуривался или нюхал. На гастролях он был главным дилером Уитни.

Когда мы добрались до Лондона, я решила, что лучше всего не высовываться, – и оказалась права. Всеми делами в том туре заправляла Большая Куда. Так что день за днем я держалась как можно дальше от сцены и слушала музыку в одиночестве. А когда Майкл спрашивал меня: «Ты в деле?», я отвечала: «Нет».