Уитни Хьюстон. История великой певицы глазами ее близкой подруги

Шла первая половина 1988 года. Уитни работала, работала и работала. В те годы мы так много времени проводили в дороге, что приехать домой на праздники было все равно что взять отпуск. Однако здесь нас тоже ждала череда церемоний награждения и интервью, так что жизнь сливалась в одно разноцветное пятно. Я все еще была рядом с ней, спина к спине, но решила, что если хочу профессионального развития, то должна добиться уважения с ее стороны – не только как к подруге, но и как к деловому партнеру. И первым шагом в этом направлении для меня должно было стать собственное жилье. Мы обсудили этот вопрос и приняли решение купить что-то неподалеку от ее дома после окончания тура. В тридцати минутах езды оказалась хорошая квартирка, так что Уитни оплатила ее покупку и наняла того же дизайнера, который проектировал ее дом.

За несколько дней до переезда я пришла в свою новую квартиру, чтобы оценить интерьер, и тут мне позвонила Джой. Она была в городе и хотела поговорить с глазу на глаз о том, что произошло во время тура. Я сказала об этом Уитни, и она никак на это не отреагировала, но стоило Джой приехать, как она тут же появилась в дверях.

– Вы что тут, трахались? – спросила Уитни.

Я сказал ей «нет», что было правдой, но она так расстроилась, что не услышала меня. Уитни потребовала, чтобы я велела своей гостье (которая незаметно проскользнула на задний дворик) немедленно убраться, но я отказалась. Тогда она резко развернулась и вышла. Излишне говорить, что встреча с Джой прошла быстро и невесело, даже после того, как я предложила поехать куда-нибудь покататься и, возможно, переночевать в отеле. Вся эта драма сильно ее задела, так что она решила больше никогда не встречаться со мной и двигаться дальше. Мы больше никогда не виделись.

Вечером я позвонила Сильвии, которая ждала тогда в машине, и она сказала, что Уитни ужасно расстроилась и проплакала всю дорогу домой.

На следующий день Уит снова приехала в мою квартиру и промаршировала прямо в спальню. Ее подарок, синяя Библия, лежала в изголовье кровати. Она схватила ее, вырвала первую и последнюю страницы, на которых мы когда-то написали друг другу клятвы в вечной дружбе, и разорвала их в клочья. А потом запретила мне встречаться с Джой в этой квартире. Я капитулировала. В конце концов, она заплатила за это место.

Уитни нередко ревновала и вела себя как собственница, но, когда я начала встречаться с мужчиной, видеорежиссером, она не стала препятствовать. Позже, обнаружив, что у меня что-то намечается с бэк-вокалисткой, прокомментировала: «Ладно, Робин, но помни, что она верующая». Я никогда не спрашивала себя, кто мне больше нравится, мужчины или женщины. Мне и так было неплохо. Ко мне были внимательны и те, и другие.

Джой могла стать для меня кем-то большим, чем просто интрижкой. Пусть я и не говорила об этом Нип, она была достаточно проницательной, чтобы и так это понять.

Несмотря на то что мы полностью обставили новую квартиру, я так в нее и не въехала. Моя связь с Уитни и нашим делом все еще была такой сильной, что жить где-то вдали от нее казалось странным. Мы обе признались, что не готовы разделить быт, и после пары ночей вдали от дома я приняла ее приглашение вернуться. Нип продала квартиру и потеряла на этом 20 000 долларов. Так у Сисси появился еще один пунктик, за который она могла меня попрекать.

Глава тринадцатая. Могу я просто побыть собой?

К концу восьмидесятых мы с Уитни и Сильвией стали настоящей командой. Мы окончательно определили границы своих обязанностей и отлично понимали, как их выполнять. Втроем мы отдыхали на Антигуа и в прекрасном домике Уитни с тремя спальнями на острове Уильямс в Форт-Лодердейле. Она по-прежнему любила выбираться на пляж и нырять. Пока Нип расслаблялась, я занималась всем, что касалось ее карьеры, за исключением переговоров о деньгах.

Каждая из нас нашла свое место в этом маленьком отряде, но семья Уитни готова была на все, чтобы разрушить нашу гармонию. Сисси и Гэри никогда не переставали пихать нас локтями, щипать, тыкать и толкать, не задумываясь о том, как усердно мы работаем или чего хочет Уитни. Джону все так же не нравилось, что я интересуюсь финансовой составляющей сделок. Конечно, это не обязательно означало, что он пытается спрятать от меня какие-то махинации, но тем не менее он выходил из себя каждый раз, когда я задавала вопросы. Нарваться на неприятности с ним ничего не стоило. Однажды, когда я спросила мистера Хьюстона, чем же я ему так насолила, он ответил: «Только тем, что дышишь, детка».