Уитни Хьюстон. История великой певицы глазами ее близкой подруги

Годы спустя, начав писать эту книгу, я поняла, что хочу найти Ричарда Фрэнсиса, главного врача, которого я встретила в реабилитационном центре «Сильвер Хилл». Там он уже не работал, но я нашла его в Манхэттенской клинике. Позвонив туда, я назвала свое имя и попросила передать ему, что когда-то давно приезжала в его старую клинику с отцом одной знаменитости и теперь хочу поговорить. Он перезвонил и сказал: «Я вспомнил вас за полминуты. Конечно, я помню. А кто бы забыл?»

Поэтому я села в поезд и поехала в город на встречу с доктором Фрэнсис. Чтобы добраться в Ист-Сайд, я решила пройтись пешком – примерно сорок кварталов – до его офиса на Восемьдесят шестой улице. Воспользовавшись случаем, я решила обдумать, о чем хочу его спросить, и, пройдя весь путь, все равно прибыла на место заранее. Стоя на углу в ожидании, когда загорится зеленый свет, я заметила старомодную аптеку и решила зайти за мятными леденцами. На меня тут же нахлынуло дежавю, и вскоре я поняла, почему: там были всевозможные капли от кашля, успокаивающие спреи для горла и почти неограниченный выбор леденцов – кондитерская для певцов! Мы с Ниппи заходили сюда, в это самое помещение, и закупались коробками медовых лакричных леденцов от кашля Людена и жестяными баночками пастилы. Теперь я тоже их купила и отправилась к доктору Фрэнсис, уверившись в том, что нахожусь в правильном месте в правильное время и узнаю здесь все, что мне нужно.

Когда пришло время, я вошла в его кабинет, и мы поговорили. Он сказал, что помнит, что, когда они встретились, он был уверен, что брак Уитни не принесет ей ничего хорошего и что у ее братьев тоже сильная наркотическая зависимость и они нуждаются в помощи.

«Вы знали, что она звонила мне?» – сказал он наконец. Оказалось, что Уитни просила его приехать за ней, но он сказал, что у них так не принято, и предложил вызвать скорую помощь. Она отказалась, сказав, что доберется как-нибудь сама. Но у нее ничего не вышло. Он не помнил, в каком году это было, но сказал, что это было в начале нулевых, после 11 сентября. Примерно в то же время я разговаривала с Уитни и зачитывала ей некоторые части своего письма, которое так и не решилась отправить. Я сказала, что если она перестанет смотреть на гору и начнет просто взбираться на нее, это окажется не так уж и сложно. А затем предложила взобраться туда вместе.

«Может быть, мне следовало приехать за ней, – сказал доктор Фрэнсис. – Зависимость – это очень тяжело, а она была окружена наркотиками. В таких условиях помочь себе почти невозможно. Вспомните, сколько людей погибло в прошлом году. Больше семидесяти тысяч. Если бы Уитни получила необходимую помощь, представьте, сколько жизней она могла бы спасти. Мы оплакиваем ее каждый день».

Эпилог

Первые восемь лет семейной жизни мы провели в оштукатуренном фермерском доме за городом, слушая успокаивающий шум ручья, бегущего по камням на нашем заднем дворе. Мы с Лизой хотели, чтобы у наших детей, Джиллиан и Джереми, было мирное детство; чтобы они могли выбегать через заднюю дверь босиком, исследовать лес, ловить саламандр и плескаться голышом в ручье. Их воспитание сильно отличалось от моего. В нашем дворе жили сурки, олени, лисы, каймановые черепахи, дикие индейки и голубые цапли.

В начале 2010 года мы поняли, что после всего, через что нам пришлось пройти ради детей, мы не можем позволить себе оставить их одних, пока они делают свои первые шаги. Поэтому я, как это ни странно, решила стать домохозяйкой. Не знаю, почему я думала, что дети могут разделить с нами наш привычный образ жизни. Эти близнецы заполнили собой каждый лоскуток моего мира, каждый миг каждого дня, от рассвета до короткой передышки во время сна.

Нам троим было полезно почаще выходить из дома, и я считала, что должна познакомить их со всеми возможными видами парков и с детьми, которые в них бывают. Поэтому мы ходили не только на местные игровые площадки, но еще и выезжали в парки по всему Джерси и Пенсильвании, а также в большой Центральный парк, где Джиллиан и Джереми общались с детьми всех цветов кожи, которые говорили на самых разных языках. Когда нашим цыплятам было два года, я вытащила их из коляски и стала вывозить в город, где мы катались на метро и бродили по тротуарам, взявшись за руки, пока не приходило время забирать с работы маму и возвращаться домой всем вместе. Лиза считала, что это безумие, – но зато у детей развилась отличная выносливость при ходьбе.

Мы старались дать им первое образование в стиле Монтессори, с фокусом на природе, играх, книгах и искусстве. Я познакомила детей со всеми жанрами музыки в надежде, что она привнесет в их жизнь ту же радость, что и в мою. Сейчас мы мечтаем, чтобы они путешествовали, познавали мир и другие культуры, надеемся привезти их в Африку, Японию, Южную Америку: во все места, которые мне удалось посетить после того, как Уитни сказала: «Держись меня, и я покажу тебе весь мир».