Уитни Хьюстон. История великой певицы глазами ее близкой подруги

О дате похорон мне никто не сказал, пока ее агент не позвонила мне с вопросом, сколько мне понадобится пригласительных, как будто я собиралась на очередной концерт. Я сказала, что хочу пять штук: для меня, Лизы, Бины, Сильвии и дочери Сильвии, Ванессы.

Затем я получила сообщение, что Сильвия на похороны не приглашена. «Вот как? – сказала я. – Это подло, и я знаю, что Уитни бы этого не допустила».

Но это не имело значения. Сильвии, преданной помощнице Уитни в течение четырнадцати лет, которая видела Нип в самые сложные моменты, регулярно растирала ей ноги в предрассветные часы, так хорошо знала Нип и безусловно ее любила, не разрешили проводить ее в последний путь.

Когда мы прибыли в баптистскую церковь «Новая надежда», там было полно народу. Знаменитости и другие высокопоставленные личности сидели по правую сторону, а семья, друзья и сотрудники – по левую. Несмотря на то что мы с Биной и Лизой приехали пораньше, свободных мест уже не было. Жена Рики была на стороне знаменитостей и пригласила меня сесть рядом, но мне нужно было три места. Первые семь рядов на стороне семьи были помечены белой лентой, начиная с восьмого ряда скамьи были заполнены до отказа. В восьмом ряду сидели сотрудники Nippy Inc. Я заметила пару коллег, но никто из них ничего не сказал.

Я просто сняла ленту и предложила Лизе и Робине сесть на свободные места. К нам тут же подошел человек и велел убраться, но я сказала, что других мест уже нет. Когда ситуация накалилась, один из журналистов, работавших в зале, подошел ко мне и сказал: «Эти места предназначены для членов семьи».

«Я не член семьи, но знаю, куда бы меня посадила Уитни», – ответила я. Затем Лиза заметила еще одну журналистку, свою знакомую, прекрасную женщину, и она склонила их к тому, чтобы позволить нам остаться на месте.

Через несколько минут вошли Бобби и его родители, и им пришлось столкнуться с тем же, что и нам. Они сели прямо перед нами, в шестом ряду, и нам было прекрасно видно и слышно, что происходит. Охранник подошел к ним и сказал, что эти места зарезервированы для членов семьи. Бобби был с девятью людьми, я знала их всех. Мне хотелось сказать ему просто оставаться на месте, но дни, когда я могла устроить все так, как этого хотела Уитни, давно прошли.

К моему удивлению, Бобби почти не сопротивлялся. Все, что ему нужно было сделать, это сидеть на месте и смотреть, как охранники пытаются его оттуда убрать. Но мгновение спустя они ушли. Через несколько минут я захотела в туалет и встала, чтобы пройти к задней части церкви. На выходе я увидела, как Бобби стоит у стены и с кем-то разговаривает, и снова подумала, не рассказать ли ему о том, что произошло с нами, не сказать ли, что Уитни бы хотела, чтобы он остался на месте и отпраздновал ее жизнь, – но не стала.

Затем я повернула голову и увидела продюсера, Мервина Уоррена, сидящего в одиночестве. Этот человек занимался госпел-треками Уитни, и даже ему никто не отвел достойного места. Я спросил Мервина, не хочет ли он присоединиться к нам в первых рядах, но он ответил: «Ничего, мне и здесь хорошо».

Уитни говорила мне и Сил, что на своих похоронах не хочет никаких цветов – только музыку. «Вы же знаете, что я не смогу почувствовать запах, – проинструктировала она. – Лучше отпразднуйте мою жизнь музыкой». Баптистский хор, Бебе, Сиси и Карвин Уайнанс, Алиша Киз и Стиви Уандер пели в тот день от всего сердца. Это было настоящее шоу. Моей любимой подруге действительно воздали должное, и я благодарна за это.

Когда долгая служба подошла к концу, воцарилась тишина. Эхом отдаваясь в безупречной акустике церкви, мы услышали, как Уитни поет сорокачетырехсекундное вступление к I Will Always Love You, пока гроб, полностью покрытый белыми цветами и розами любимого сорта Нип, Sterling Silver, поднимали и несли по проходу.

Мы отправились в Ньюаркский клуб на поминальный обед. Я увидела Сисси, которая ела за семейным столом, и направилась к ней. Встала на колени справа от нее, чтобы ей было лучше слышно. Говорить затертыми общими фразами не хотелось, поэтому я просто сказала: «Я думала, у нас еще есть время». Она посмотрела на меня и ответила: «Она тоже».

Вскоре после этого мой крестник, Гэри Майкл, сын Майкла и Донны Хьюстон, схватил меня за руку и потащил через главный зал в тихий коридор.

– Боже, Боже, я должен тебе сказать. Она будто знала обо всем заранее. Я поехал с ней в Nothing but Love тур, занимался всем тем, что обычно делал отец. Заглянул к ней в номер. Она умывалась, а я сидел в ванной и ждал, когда можно будет забрать ее сумки. Она сказала: «Плевать мне, кто там что говорит. Робин – мой кореш».

После службы я поняла, что не видела Майкла Бейкера, музыкального руководителя Уит после ухода Рики. Я позвонила, чтобы узнать, почему он не был на похоронах, а также – что, черт возьми, произошло во время последнего тура. Он ответил, что ему никто не позвонил по поводу кончины Уитни. «Думаю, я узнал обо всем так же, как ты». Он добавил, что Уит не хотела участвовать в этом туре.