Украденная душа

Когда ладья Палланты показалась над хребтами, лежавшими на востоке, паломники наконец снялись с места. Исма ускорила шаг, чтобы поравняться с мужчинами. Те посматривали на неё с удивлением, иногда бубня что-то под нос, но, в общем-то, совсем не злобливо. Гебба и Аристейя[2] нигде не было, а вот Зефа она увидела сразу: старик пытался не отставать от шедших впереди, но возраст и больные ноги поубавили разыгравшуюся в нём прыть.

– Док… кхм… Зе-е-еф! – окрикнула его Исма.

Старик замер, огляделся по сторонам, а в следующее мгновение Ис нагнала его и взяла под руку. Глаза их встретились, и Зеф улыбнулся.

– Могу я украсть дядюшку из Круга Мужчин ненадолго? – спросила она.

– Ну, если только Круг Женщин не против, ага-ага, – смеясь, ответил старик. – Конечно, можешь, дорогая, тем паче что Богиня осенила нас своей благодатью.

– Воистину, – отозвалась она. – Как спалось тебе, Зеф? Удалось отдохнуть?

– Спал как младенец, – протянул лодочник и накрыл горячей ладонью замёрзшие пальцы Исмы. – Те стражи, что встретили нас у Врат Света, обо всём позаботились. Аристей накормил от пуза, ага-ага, а потом они с Геббом отдали мне свои плетёнки и одеяла. Я, естественно, сопротивлялся, но Арис сказал, что они с товарищем к походам привыкли и пока вполне могут поспать на земле, завернувшись в плащи. Вот как, ага-ага! Устроили мне королевское ложе, а ведь я – всего-навсего старый смотритель лодок, но эти двое…

Зеф рассеяно взглянул вдаль, словно вдруг что-то вспомнил или же наоборот – потерял нужные слова. С минуту он помолчал, хромая на обе ноги, но затем продолжил низким голосом, наклонившись к девушке так, чтобы их никто не слышал:

– Зуб даю, ребята эти из благородного дома, ага-ага. Хотя Гебб, наверное, нет. Он как-то попроще будет, ближе к нам, но Аристей точно из высокородных. Держится со всеми как деревенский староста, а сам ведь не старше твоих лет. – Зеф залез свободной рукой под капюшон и потёр ухо. – Да к тому ж прибыли они из Эллирии, ага-ага, из города Иллион, кажется. Понятия не имею, где это, но Аристей мне так объяснил их путь: из тамошнего порта они ещё с десяток островов обошли по Кипящему Морю, прежде чем причалить к Сат’Ошу.

– В Эллирии процветает рабство, Зеф, – мрачно произнесла Исма. – Мне Хакка рассказывал. Правители тех земель ни во что не ставят простых людей, считают их грязными и ничтожными. Продают, сажают на цепи и избивают жестоко, до полусмерти или того хуже. Не думаю, что Аристей из господ… Разве отдал бы он тебе свои вещи? Стал бы относиться к тебе с почтением?

– Как знать… – добродушно ответил Зеф. – Ну да ладно. Всё равно славные они ребята, ага-ага. Ты лучше поведай мне, как у тебя дела. Освоилась на женской стороне, а? Надеюсь, никто не обижает яблоньку мою кареглазую?

– Нет-нет, там здорово, Докка. Мне всё нравится, – прошептала Исма, назвав старика настоящим именем. – Есть сёстры, с которыми мне спокойно и по-домашнему легко. Как это было в детстве, до ухода Тара…

Зеф понимающе кивнул. Исма почувствовала, как в груди кольнуло, а в горле застрял жгучий ком. Она любила брата не меньше прежнего и всем сердцем верила, что они обязательно встретятся вновь. Но также она злилась на Тара за то, что он ушёл, не сказав ни слова, за слёзы Оммы и Таллилы и за тень отчаянья, навек поселившуюся в их доме.

Попрощавшись с лодочником, Исма ушла в женскую часть колонны, что растянулась едва ли не на полверсты и медленно, точно гигантская гусеница, ползла в сторону перевала.

В том месте, где деревья постепенно мельчали, а земля бугрилась, устремляясь к небу, Исма вдруг услышала плач, доносившийся из леса. Приглушённый и едва различимый, но плач… Она замерла и вытянулась. На сосредоточенном лице застыли тени. Беррэ, заметив настороженный взгляд Исмы, нахмурилась и негромко окликнула новенькую:

– Всё в порядке, Ис?

Та покачала головой и прищурилась:

– Не знаю, Беррэ. Ты тоже слышишь это?

– Что слышу? – недоумевающе спросила паломница.

– Как будто ребёнок плачет или…

Беррэ помрачнела, словно грозовая туча, внимательно вгляделась вдаль, напрягая слух, но тут в неё на полном ходу влетела Айола.

– Ой, Беррэ, а я как раз тебя ищу, – извиняясь, протараторила девушка. – Нас там Эсса зовёт… Говорит, что ей помощь нужна, вот я сразу и побежала за тобой.

– Ладно, – сухо ответила Беррэ, – ты иди, а я буду чуть позже.

– Нет, не надо… – бесцветным голосом отозвалась Исма. – Не надо гневить посвящённую. У меня всё нормально… Просто… Просто показалось.

Новенькая повернулась, сжала правую руку в кулак, протянула вперёд и раскрыла ладонь так, словно выпустила что-то наружу. Ильсатским паломницам жест показался диковинным, но он как будто придал весомости словам Исмы. Беррэ только хмыкнула и последовала за Айолой.

Вынырнув из потока людей, Исма облегчённо вздохнула и направилась к источнику таинственного звука. Гомон голосов за спиной стих. Высоко поднимая ноги и раздвигая руками пожухшую траву, она настойчиво двигалась к лесной окраине. Дальше, на востоке, земля резко лысела и покрывалась скалистыми морщинами.