Украденный наследник

Но между деревьями стоит Богдана, чьи длинные пальцы переплетаются с их ветвями. Грозовая ведьма смотрит на меня блестящими черными глазами и улыбается, обнажая острые надколотые зубы.

Следующие несколько секунд я слышу лишь шум крови в ушах.

Поднимаю с земли ветку и выставляю ее перед собой, словно биту.

В это мгновение ведьма нарушает тишину:

– Довольно глупостей, дитя. Я пришла поговорить.

Я размышляю, как ей удалось найти меня. При Дворе королевы Аннет был шпион? Или, быть может, меня выдала Чертополоховая ведьма из уважения к другой представительнице древней силы?

– Чего ты хочешь? – рычу я, снова чувствуя себя зверем, несмотря на роскошное платье. – Явилась убить меня по приказу моей матери? Тогда поведай, как мне предстоит умереть.

Ведьма приподнимает брови:

– Ого, вы только посмотрите, кто у нас тут вырос и научился разбрасываться обвинениями.

Я заставляю себя дышать. Ощущаю тяжесть и сырость ветки, которую держу в руке.

– Я пришла за тобой, – сообщает Богдана. – Драться со мной не имеет смысла, дитя. Тебе пора понять, кто на твоей стороне, а кто – нет.

Делаю шаг назад, пытаясь увеличить расстояние между нами.

– Хочешь сказать, что ты на моей стороне?

– Все возможно, – отзывается Грозовая ведьма. – Ты должна понимать, что лучше быть моим союзником, чем врагом.

Я отхожу еще на один шаг, и она устремляется ко мне, рассекая ногтями воздух.

Со всей силы ударяю ее веткой по плечу, а потом бегу. Несусь сквозь ночь, между деревьями, скользя сапогами по грязи, царапая кожу о колючие кусты и цепляясь одеждой за сучья.

Неудачно становлюсь ногой в лужу и, поскользнувшись, падаю на четвереньки. Тут же вскакиваю и бегу дальше, но в следующее мгновение ощущаю на спине вес Богданы.

Мы валимся на землю и катимся по ковру из сырых листьев и сосновых иголок. Я чувствую, как камешки тревожат мои ушибы и синяки. Как ногти ведьмы впиваются в мою кожу.

Богдана хватает меня за подбородок своими длинными пальцами и прижимает мою голову к лесной подстилке.

– Ты должна испытывать отвращение, путешествуя с принцем Эльфхейма. – Наши лица разделяет всего несколько дюймов, и я кожей чувствую жар ее дыхания. – Если бы ты стала тогда его женой, то могла бы заставить его ежиться от ужаса, сидя у твоих ног. А теперь вынуждена исполнять его приказы. Разве это не оскорбление? Но если он тебе и вправду противен, то ты отлично скрываешь свои чувства.

Я пинаюсь, пытаюсь вырваться. Ногти ведьмы царапают мне горло, оставляя на коже полыхающие болью следы.

– Но, возможно, он тебе вовсе не противен, – продолжает Богдана, всматриваясь в мои глаза, словно видит там что-то еще, помимо собственного отражения. – Говорят, его лик подобен солнцу, и стоит ему попросить, цветы готовы распустить бутоны посреди ночи. Он похитит твое сердце.

– Сомневаюсь, что мое сердце представляет для него хоть малейший интерес, – отвечаю я и дергаюсь, стараясь освободиться от ее хватки.

На этот раз ведьма отпускает меня, но тут же хватает за косу. Потянув за нее, словно за поводок, она рывком поднимает меня на ноги.

Я опускаю руку в карман, нащупываю там нож, который одолжил мне Оук, и вытаскиваю его из чехла.

Когда ведьма видит, что я направляю на нее оружие, в ее глазах загорается злой огонек.

– Твой настоящий враг – принц!

– Я тебе не верю! – кричу я и одним движением отсекаю косу, за которую она меня держит, после чего снова бросаюсь бежать.

Она снова гонится за мной.

– Постой! – кричит она, но я продолжаю нестись вперед. Продираюсь сквозь заросли кустов. Я уже давно не знаю, куда бегу, но вроде движусь в направлении нашего навеса. Надеюсь, что город, о котором говорил Оук, где-то впереди. – Остановись! – выкрикивает она вновь. – Выслушай меня, а когда я договорю, сама решишь: остаться или ухо– дить.

Уже дважды я едва не оказалась в ее руках. Останавливаюсь и оборачиваюсь к ней, все еще сжимая в ладони нож.

– И ты не причинишь вреда ни мне, ни моим спутникам?

Ее губы искривляются в злой улыбке.

– Не сегодня.

Я киваю, но все равно слежу, чтобы между нами оставалось побольше пространства.

– Прислушайся к тому, что я скажу, дитя, – произносит она. – Пока не слишком поздно.

– Слушаю, – отзываюсь я.

Улыбка ведьмы становится шире.

– Держу пари, твой принц не рассказал тебе о сделке, которую предложила леди Ноури. Она пообещала отдать ему Мадока взамен на то, что он взял с собой, отправляясь на север. Это одна глупенькая девчонка. Ты.

Я качаю головой. Это не может быть правдой.

Нет, леди Ноури наверняка потребовала сердце Меллит. Поэтому Оук отправился к Чертополоховой ведьме. Зачем я нужна леди Ноури, если могу ею повелевать? Но потом я вспоминаю слова, которые Оук произнес в заброшенном доме неподалеку от моего леса. «Вы – ее главная уязвимость. Какие бы планы она ни строила, у нее есть серьезные основания желать вам смерти».

Если я нужна леди Ноури, то только мертвой.

А ведь правда: когда я разговаривала с Гиацинтом в темнице, то подумала, что она просила в обмен на Мадока именно меня, но потом отбросила эту мысль. Мне не хотелось верить, что такое возможно.