Украденный наследник

– Не очень-то рассчитывай на маскировку, – предостерегаю Оука. – Если тебя увидят вблизи, то наверняка узнают.

Все-таки он принц, и его копытца очень похожи на ноги покойного принца Дайна.

– Вот почему в Цитадель вместо вас должен пойти я, – повторяет Тирнан приблизительно в миллионный раз.

– Ерунда. Если меня схватят, мою голову по крайней мере не насадят на кол в ту же секунду, – парирует Оук.

Возможно, в его словах есть доля смысла. Но все-таки.

– Да, но вероятность, что тебя схватят, выше, – говорю я.

– Еще один веский аргумент за то, почему туда должен пойти я, – вставляет Тирнан.

– Какой ты прагматик. – В устах Оука это слово звучит как ругательство.

Мы подходим к Цитадели так близко, как только осмеливаемся, а затем вырываем в снегу пещеру, чтобы дождаться там наступления ночи. Оук и Тирнан подтягивают ноги к груди и обхватывают их руками, но губы принца все равно приобретают голубоватый от– тенок.

Я расстегиваю мантию, которую носила все это время, и протягиваю ему.

– Оставь себе, – качает головой он. – Замерзнешь.

Я настойчиво сую ему мантию.

– Мне никогда не бывает холодно.

Оук бросает на меня странный взгляд, вероятно вспоминая, как я лежала с ним у костра, но он слишком замерз, чтобы спорить.

Оук с Тирнаном снова обсуждают план действий, и мне начинает казаться, что у нас, возможно, есть шанс. Нужно только пробраться в Цитадель, выкрасть останки Мэб и освободить генерала. Если что-то пойдет не так, у нас есть оленье сердце в ларце, но прибегать к хитрости Оука – рискованная затея. Поэтому я концентрируюсь на том, что могу отдавать приказы леди Ноури.

И все же чем ближе мы подходим к Цитадели, тем с большей ясностью я вспоминаю, как бродила по снегу с заледеневшими слезами на щеках. Оказавшись здесь, я будто снова превращаюсь в ребенка-чудовище, никому не нужного и не достойного любви.

Когда наступает ночь, Тирнан вылезает из нашего импровизированного обиталища.

– Если вы так желаете отправиться в Цитадель, позвольте мне по крайней мере сходить на разведку и убедиться, что все так, как мы и рассчитываем.

– Тебе не обязательно… – начинает Оук, но замолкает, увидев, что Тирнан сверлит его сердитым взглядом.

– Рэн нужно остаться в укрытии вместе с сердцем, – сообщает Тирнан. – Если вы не планируете раскрывать свое присутствие леди Ноури, тогда от способности Рэн отдавать ей приказы не будет толку, да и в сражении она тоже не сможет помочь.

– Но я могу подсказать, как его избежать, – напоминаю ему.

Похоже, аргументы Тирнана на Оука не действуют.

– Если она хочет пойти со мной, значит, пойдет.

Тирнан поднимает руки вверх в знак капитуляции и стремительно уходит по заснеженному полю. Он явно разозлился на нас.

– Мне и правда кажется, что ты можешь пригодиться мне в Цитадели, – говорит Оук. – Хотя я очень надеюсь, что такого случая не представится.

Я рада, что он хочет видеть меня рядом, хоть я не рыцарь и не шпионка.

– Мы могли бы пойти втроем, – предла– гаю я.

– Тирнан должен остаться здесь, на тот случай, если нас поймают, – отвечает Оук. – Тогда он попробует обменять нас на сердце.

Спустя секунду Тирнан, пригнувшись, залезает обратно в пещеру. На его плече сидит хоб.

– Вам стоит попробовать забраться в Цитадель через вход для птичек, – говорит он. – Тич наблюдал за сменой патрулей и пришел к выводу, что ее проводят небрежно. Сложно сказать, когда именно она начнется, но, как только это случится, у вас появится хорошая возможность попасть внутрь.

Оук кивает и понимается на ноги.

– Что ж, отлично, – говорит он. – Когда, если не сейчас.

– Есть еще кое-что, – продолжает Тирнан. – Помимо палочников, на сторожевых башнях дежурят тролли, а также несколько солдат-соколов.

– Но я думала, тролли не могут покидать… – начинаю я, но осекаюсь, потому что этот факт можно объяснить множеством других причин. Не исключено, что эти тролли родом не из Каменного леса, а значит, заклятье на них не действует. Однако, вспомнив гору одежды и надетые на колья головы, я задумываюсь: что, если мы видели останки тех, кого принесли в жертву, чтобы умилостивить древних королей-троллей и попросить их на время открыть путь из леса?

«Кровь моя пролилась во славу Каменных королей, что правят под землей, но тело мое принадлежит Королеве снегов».

Отбросив эту неприятную мысль, я выхожу из снежной пещеры вслед за Тирнаном и Оуком и вдыхаю студеный воздух.

Мы движемся, пригнувшись к земле так низко, как только можем. В темноте у нас больше шансов приблизиться к Цитадели, не привлекая к себе внимания. По крайней мере, мы думали так, пока не увидели впереди огромное и жуткое паукообразное существо из льда, камня, плоти и веток.

Раздается пронзительный крик, и я замечаю, что клыки паука сжимают женщину из сокрытого народа, однако мы слишком далеко от них, чтобы ей помочь. Секунду спустя крик обрывается, и паук-палочник приступает к своей жуткой трапезе.