Украденный трон

– Все в порядке! – прокричал Логейн. Не дожидаясь отклика, он подошел к сидевшему на полу Мэрику и положил руку на плечо. Принц поднял на него широко открытые, покрасневшие от слез глаза. – Прекрати, – сказал Логейн. Голос его был тверд. – Она предала тебя, Мэрик. Она предала всех нас. Это – правосудие.

– Правосудие, – тусклым голосом повторил Мэрик.

Логейн сурово кивнул:

– Правосудие, которое должен вершить король, и не важно, по душе ему это или нет. – Мэрик отвел взгляд, но Логейн бесцеремонно тряхнул его. – Мэрик! Подумай о будущем. Сколько раз тебе еще придется вершить правый суд, когда ты воссядешь на ферелденском троне? Орлесианская зараза проникла глубоко, и ты должен будешь выкорчевать ее начисто!

Оцепенело глядя в пустоту, Мэрик покачал головой:

– И ты, и Роуэн – оба вы говорили мне, кто она такая, а я не желал вас слушать. Я недостоин быть королем. Я просто дурак.

Логейн изо всей силы ударил его по щеке.

Звон пощечины раскатился по всему кабинету, и Мэрик потрясенно воззрился на друга. Тот присел на корточки, глаза его горели яростным огнем.

– Орлесианцами, которые разграбили наш хутор, командовал офицер, – ожесточенно прошептал он. – Этот человек велел своим солдатам брать все, что придется им по вкусу, а потом смеялся, глядя, как мы злимся. Его это забавляло.

Мэрик хотел что-то сказать, но Логейн предостерегающе вскинул руку:

– Он сказал, что нам надо преподать урок. Солдаты схватили нас, меня и отца, и заставили смотреть, как этот офицер насилует мать. – Логейн содрогнулся. – Она кричала… Я до сих пор помню, как она кричала. Отец разъярился, как дикий зверь, и его оглушили, но я… я видел все. – Голос Логейна сорвался, и он судорожно сглотнул. – Когда все было кончено, офицер убил ее. Перерезал горло и сказал, что, если мы еще раз не уплатим вовремя налоги, прикончат всех нас. Когда отец пришел в себя, он разрыдался над ее телом, но еще хуже было, когда он увидел, что я стою рядом. Он ушел, и его не было три дня. Только когда он вернулся, я узнал, что он нагнал тех орлесианцев и убил их командира спящим. Вот почему нам пришлось бежать, – со вздохом закончил Логейн. Потом закрыл глаза и долго сидел так, а Мэрик просто молча смотрел на него. – Отца разыскивали как убийцу. Он считал, что виноват перед матерью, виноват передо мной, но ни разу, ни на долю секунды не пришло мне в голову, что то, как он расправился с орлесианским ублюдком, не есть правосудие. – Логейн указал на скорченный труп Катриэль. – Скажи мне, Мэрик, что она не должна была заплатить за предательство кровью.

– Ты этого хотел, – едва слышно проговорил Мэрик, вдруг осознав правду.

Логейн не дрогнул, не отвел взгляда.

– Я хотел, чтобы ты увидел правду. Ты говорил мне, что хочешь выиграть эту войну. Только так ее и можно выиграть. Иначе предательство погубит тебя, как погубило твою мать.

Мэрик взглянул на него с укором, но промолчал. С отсутствующим видом вытер окровавленные руки о пол, не без труда поднялся. Логейн тоже встал, но Мэрик отвернулся от него и беспомощно смотрел на Катриэль. Ее обмякшее тело все так же лежало на полу, на спине; в том месте, где вышло острие меча, краснело большое пятно, а на полу растеклась лужа черной крови.

Мэрик побледнел, как будто его замутило.

– Мне нужно побыть одному, – пробормотал он.

Шатаясь, принц побрел в спальню и со стуком захлопнул за собой дверь. Логейн проводил его взглядом. За окном снова полыхнула молния, и свет ее озарил темноту.

Роуэн стояла у окна, глядя на сполохи молний.

Мерный стук дождя по камням успокаивал нервы, но усыпить не мог. Ныли мышцы, изнуренные долгим походом и многодневными боями; раны, хоть и заживали отменно, нестерпимо чесались под повязками, и этот зуд сводил Роуэн с ума. Она предполагала, что Вильгельм рано или поздно пожелает лично заняться ее ранениями, однако в глубине души предпочитала, чтобы этого не случилось. Не всегда стоит избавляться от заслуженных шрамов.

В дверь постучали, но девушка не отозвалась. Промозглый ветер задувал в открытое окно и теребил ее сорочку, потом снова сверкнула молния. Раскатился гром, и его рокочущее ворчание эхом отозвалось в ее груди, на миг заполнив живущую там пустоту. Это было хорошо. Это было правильно.

Дверь осторожно приотворилась. Роуэн незачем было спрашивать, кто это. Сделав глубокий вдох, она повернулась от окна и смотрела, как Логейн закрывает за собой дверь. Его мрачное лицо было красноречивее слов.

– Ты все ему рассказал, – проговорила Роуэн.

Он кивнул:

– Да.

– И что он сказал? Что сказала она?

Логейн, казалось, на миг заколебался, помолчал, тщательно подбирая слова. Роуэн это пришлось не по вкусу, и она строго сдвинула брови.

– Катриэль мертва, – только и сказал Логейн.

– Что?! – Глаза Роуэн округлились от потрясения. – Она не вернулась? Неужели узурпатор…

– Ее убил Мэрик.

Роуэн осеклась, на миг лишившись дара речи. В упор глянула на Логейна – и он ответил таким же прямым взглядом. Смутные догадки вдруг обрели устрашающую ясность, и Роуэн похолодела.

– Ты же все рассказал Мэрику? Все?

Логейн не ответил, и тогда она гневно шагнула к нему: