Украина между Россией и Западом: историко-публицистические очерки

Как заклинания, повторялись лозунги о том, что государство должно «содействовать консолидации украинской нации», «обеспечивать всестороннее развитие и функционирование украинского языка во всех сферах жизни», «создавать условия для овладения государственным языком всем населением» и т. д. Смысл утверждения, что государство обязано гарантировать «суверенную национальную государственность украинского народа», вообще трудно постичь. Логично допустить, что поскольку на Украине объявлена только одна нация и она этнически украинская, то и государственность провозглашена именно такой. Но тогда возникает закономерный вопрос: а какое отношение к этой государственности должны иметь украинские национальные меньшинства — русские, татары, белорусы, венгры и другие? И в этой Концепции, и в других документах начисто отсутствовало понимание того, что, отделяя себя от других, мы провоцируем отделение других от нас. К сожалению, эта тенденция актуальна и поныне.

Ошибкой было также объявление русского языка на Украине иностранным. Формально вроде правильно, а фактически, учитывая, что в стране проживает многомиллионная русская община, не чем иным, как недомыслием, это назвать нельзя. Спрашивается, кем тогда являются на Украине они? Тоже иностранцами? Не приняли во внимание новые этноидеологи и того, что русский язык — второй родной и для половины (а может, и больше) этнических украинцев.

Еще один удар по межэтническому миру был нанесен отменой Верховной радой Закона о языках, известного как закон Кивалова-Колесниченко. Никакой угрозы украинскому языку он не создавал, но зато обеспечивал (по крайней мере декларировал) развитие и других языков, в том числе русского. Решение рады было встречено резко отрицательно значительной частью украинского населения, особенно в Крыму и на Юго-Востоке материковой Украины. Люди просто испугались послемайданного официального Киева.

Здесь я прерву последовательное изложение своего отношения к государственной политике в сфере межэтнических отношений на Украине еще одним пассажем львовского журналиста. «Потеря Крыма, — заявляет он, — прекрасное событие. Мы наконец избавились от дебильной „пятой колонны“ с недобитыми русскими бабками... Наконец у нас нет двух миллионов полных неадекватов... которые всегда будут „пятой колонной“». Не более «комплиментарной» оценки удостоился и Донбасс, который «всегда был пророссийским регионом, и сколько он будет в составе Украины, это всегда будет „вата“, потому что там на „ментальном уровне заложена азиатская модель поведения“».

Полагаете, так думает только один львовский журналист? Нет и еще раз нет. После обретения независимости и долго не удававшихся попыток превратить Украину в одну большую Галичину такие оценки Юго-Востока постепенно становились чуть ли не официальной доктриной украинской национальной элиты. Население региона никак не соответствовало ее представлениям о том, каким должен быть настоящий украинец. Национал-патриоты нервничали, обзывали жителей Донбасса национально несознательными, русифицированными. И даже «пятой колонной» России. Не имея электорального успеха в регионе, Ю. В. Тимошенко предлагала даже обнести Донбасс колючей проволокой.

Поразительно, но такой же точки зрения втайне придерживался и наиболее обласканный советской властью украинский писатель Олесь Гончар. В 1993 году он написал на страницах своей записной книжки страшные слова о Донбассе. «Донбасс — это раковая опухоль, так отрежьте его, бросьте в глотку империи! Ибо метастазы задавят всю Украину! Что дает Донбасс нашей духовности, нашей культуре? Колбасный регион и колбасная психология... Пусть нас будет меньше на несколько миллионов, но это будет нация. Мы способны будем возродиться. Войти в европейскую цивилизованную семью. А так никогда порядка не будет. Будет разбой и вечный шантаж».

Когда это высказывание стало достоянием широкой общественности, многие назвали его пророческим и поспешили присоединиться. Среди «прозревших» оказался и первый президент Украины Л. Кравчук, разделивший пафос высказывания О. Гончара. У меня же оно вызывает чувство горечи и стыда, поскольку совершенно разрушает мое представление о Гончаре, сложившееся на основании его творчества и публичной деятельности.

После того как началось восстание, донетчан и вовсе обозвали колорадами и ватниками. Не думаю, что это прибавило им любви к официальному Киеву. Определенно и здесь сказалась разрушительная для внутреннего мира идеология украинского «я». Национал-патриоты и мысли не допускают, чтобы Украина имела регионы с различными этнокультурными особенностями, своей исторической памятью и ментальностью, отличной от галичанской. Поразительно, что эта идеология, по сути национал-шовинистическая, овладела и интернациональным президентом Порошенко. Отвечая на предложение ввести на Украине федеративную форму государственного устройства, которое были высказано в том числе некоторыми зарубежными политиками, он решительно заявил, что Украина была и будет унитарной.