Украина — не Россия

Общий гедонистический крен жизни ведет к опережающему перетеканию рабочих рук в индустрию досуга и развлечений, к умножению числа людей, обходящихся без семейных уз и считающих таковые обузой (как и к умножению числа семейных пар, обходящихся без детей), к стремительному росту сексуальных меньшинств, к легализации наркотиков, к разрешению эвтаназии и клонирования (пока еще не человека целиком, но его «запчастей»). Рушатся тысячелетние табу, возникшие совсем не случайно. Либерализм грозит обернуться карикатурой на себя: уже разрешены однополые браки, и это, боюсь, только начало.

Упорный труд, кажется, утратил характер главной добродетели. Эпоха расслабленности чувствуется буквально во всем — вплоть до новейшей моды чиновников и менеджеров брать с собой в деловые поездки и на семинары жен (либо любовниц) и (или) детей. Никакой рост производительности и эффективности труда не сможет долго опережать действие этой расслабляющей психологической установки.

Так, к сожалению, всегда бывало у народов и стран, которые переставали ощущать, а то и просто не желали видеть бросаемые им вызовы. Вызов, между тем, давно брошен. Ошибаются те, кто полагает, что это произошло лишь 11 сентября 2001 года. Подобно огненным словам, засиявшим на стене в разгар валтасарова пира, террористическое нападение на США — лишь наиболее зримое в череде напоминаний об этом вызове. Я от всей души надеюсь, что столь страшное напоминание не будет в очередной раз забыто человечеством, заслоненное Олимпийскими играми, разводами кинозвезд и хит-парадами…

Увы, отвечать на вызовы невозможно без непопулярных шагов, а непопулярные шаги имеют очень слабые шансы на поддержку общества, привыкшего к ничем не стесненной жизни. Если постиндустриальные страны не найдут в себе силы измениться, я не исключаю, что они в конце концов окажутся в тупике.

Замечательный пример того, что иные пути развития возможны, нам показывает сегодня Индия, которую еще двадцать лет назад мало кто ожидал увидеть в клубе технологически развитых стран. Однако народы высоких древних культур обязательно несут в себе импульс нового развития. Индия это блестяще подтвердила, когда индийские компании вторглись на самый элитный рынок «новой экономики» — рынок информационных технологий. За 1994–1999 годы объем производимого и экспортируемого Индией программного обеспечения вырос на 55 % по сравнению с 20-процентным ростом в среднем в мире. В 2000 году доля Индии на мировом рынке «программных продуктов специального назначения» составляла 16,5 %. Индийцы намерены довести ее до 50 % к 2015 году. В 1999–2000 годах объем экспорта программного обеспечения из Индии достиг 4,05 млрд долларов. На начало 2000 года рыночная капитализация активов индийских компаний в промышленности информационных технологий составила 25 млрд долларов. Согласно оценкам экспертов, в 2001 году Индия должна была продать программных продуктов на 6 миллиардов долларов, а к 2005 году данная статья индийского экспорта прогнозируется в размере 35 млрд. Для решения этой задачи была разработана общегосударственная программа, созданы так называемые технопарки. По мнению специалистов, в основе индийского успеха лежит государственная политика, направленная на развитие оффшорного программирования (оффшорные льготы, предоставленные технопаркам, не универсальны, а касаются лишь одного вида деятельности) и экспортно-ориентированного сектора высоких технологий. Интересно, что до 65 % экспортируемого из Индии программного обеспечения направляется в США.

Индия убедительно показала, что в странах так называемого догоняющего развития могут возникать, успешно развиваться и выходить на ведущие позиции в мире целые отрасли «новой экономики». Экономика не обязательно должна развиваться «по всему фронту». До сих пор считалось, что новая экономика вообще не может быть «построена», а возникает в ходе естественного хозяйственного и общественного развития. Между тем, ее везде именно «строили» — где открыто, как в Японии, где с помощью непрямого, но достаточно последовательного государственного воздействия, как в США.

На Западе есть мнение, что инвестиции в украинские высокотехнологические производства вообще бесперспективны. Речь идет в первую очередь о наших попытках утвердиться на мировом космическом и авиационном рынках, а это, очевидно, не вписывается в известные пессимистические представления о нашем месте в мире. Правда, мы и сами не всегда используем «окна возможностей», особенно в совместных проектах. Достаточно вспомнить ситуацию, сложившуюся вокруг самолета Ан-70, который не имеет и еще долго не будет иметь аналогов в мире. Он получил высшую оценку экспертной европейской комиссии, его признали самолетом нового века. На 90 % он финансируется компанией «Авиалинии Антонова». Другими словами, Украина практически одна тянет этот проект, хотя его надо изо всех сил вытягивать нам вместе с Россией. Это прекрасный экспортный товар.