Украина в оранжевом интерьере

А попробуйте понять смысл последнего абзаца статьи 7-й третьего раздела, который записан следующим образом. «Про заборону (обмеження) доступності та оприлюднення документів на підставі частини другої цієї статті підстав Службою безпеки України, Міністерством внутрішніх справ України або іншим державним органом приймається вмотивоване рішення». А какими стилистическими изысками отмечены словосочетания: «документування і оприлюднення документів, створених діяльністю тоталітарних режимів», или «вшанування пам'яті про значну кількість жертв та інших втрат», или «ініціювання переслідування злочинів».

Примеров плохого владения родным языком в проекте закона значительно больше, однако нет смысла утомлять ими читателей. Не знай мы, что создан он академиком Национальной академии наук Украины, могли бы подумать, что его авторами являются неграмотные идеологи оуновского провода.

Непонятно, как чиновники из Института национальной памяти собирались заниматься формированием и реализацией государственной политики в сфере национальной памяти, если были не способны грамотно сформулировать даже свои собственные мысли на нескольких страницах?

Комментируя этот скандальный документ после его публикации, я высказал надежду, что, поскольку он сознательно направлен на углубление раскола в украинском обществе, проект не должен обрести законодательной перспективы. Он действительно не стал законом, но не потому, что был признан негодным, а потому, что у «оранжевых» нацпатриотов элементарно не хватило времени. Пришлось сдавать смену «регионалам»[7].

4. «Любите Украину!»

Здесь мне хотелось бы поделиться с читателями мыслями, вызванными политической рекламой на улицах Киева. И той, что постоянно присутствовала на многочисленных растяжках и щитах, и той, что появлялась по случаю, к срочным и досрочным выборам в парламент, государственным праздникам. В целом она производила удручающее впечатление. Как правило, была обращена не к разуму человека, а к его чувствам, не к сознанию, а к подсознанию.

Это в равной степени относится и к авторским откровениям, сопровожденным роскошными цветными портретами, и к анонимным призывам, авторство которых угадывалось без особого труда. Цена такого общения с народом, а точнее его зомбирования, достаточно велика. В данном случае имеется в виду цена материальная — средства на изготовление и экспонирование рекламы. Многочисленные глянцевые изображения президента В. Ющенко и других политических деятелей создавали иллюзию, что руководили они процветающей страной, а для их подданных нет других забот, как только всматриваться в их лики и вчитываться в их высказывания. И, наверное, не думали они о безнравственности такого расходования денег, не заработанных ими в поте чела своего.

На этом я и ограничу свои замечания относительно затратной стороны политической рекламы, поскольку намерен говорить о смысловой и идеологической ее составляющих. Разумеется, не всей рекламы, а только ее «выдающихся» образчиков. Тех, что тиражировались многими тысячами экземпляров и были особенно навязчивы в своей назидательности, или тех, что наиболее выражали идеологическую сущность «оранжевой» власти.

Особое место среди них занимал слоган «Любіть Україну!». Он появился на улицах Киева в начале президентства В. Ющенко, и фигурировал все время его руководства страной.

На первый взгляд, слоган как слоган, и ничего необычного в нем нет. Любовь к Отечеству — священное чувство, и апеллирование к нему властей не может бросить на них какую-либо тень. В действительности, не все так просто. Меня и, наверное, многих смущала и даже обижала тональность призыва. Нас не столько призывали, сколько обязывали, чем, по существу, ставили под сомнение нашу лояльность. Априори власти предполагали, что мы Украину не любим. Иначе к чему бы все «оранжевые» годы только то и делать, что убеждать нас в необходимости этой любви. И также априори слоган свидетельствовал, что в Украине есть люди, чья преданность ей вне подозрений, и они обладают нравственным правом и даже обязанностью понуждать к этому всех остальных.