Украина в водовороте внешнеполитических альтернатив. Исторический экскурс в 1917–1922 годы

Речь, в частности, о феномене, получившем название формирования дипломатического союза советских республик. Причем касательно Украины вышло так, что она практически первой вступила на путь сложения усилий в достижении цели и получила положительный эффект от первого же опыта. Речь о заключении советско-польского (Рижского) мирного договора, поставившего финальную точку после ликвидации польской агрессии в Украине в 1920 г.[1088] Непростой, но все же необходимый мирный эффект был достигнут прежде всего тем, что РСФСР и УССР действовали на переговорах совместной, объединенной делегацией[1089].

Вся история проведения переговоров, подписания итогового документа свидетельствовали о том, что первый серьезный официальный выход Советской Украины на международную арену, участие в одной из весьма важных акций общеевропейского значения стали возможными благодаря геополитическому весу и роли Советской России. Именно усилиями российских дипломатов, представлявших могучую державу, побаивавшаяся ее польская сторона вынуждена была согласиться и с предложенным составом участников переговоров, и с компромиссными соглашениями, которые она считала существенной уступкой Украине и даже крушением своих давних планов возрождения «доразборовой Речи Посполитой».

Конечно, учитывая расстановку сил на международной арене, руководство Советской Украины стремилось употреблять и собственные дипломатические усилия совершать отдельные внешнеполитические шаги и акции, направленные, в частности, на признание международным сообществом Украинской ССР. Все же успехи действий в одиночку оказывались скромнее[1090].

Определенное значение имело и то, что на первых порах зарубежной деятельности Украина прибегала к тому, чтобы ее интересы в полномочных представительствах по совместительству осуществляли российские дипломаты. Так, в Великобритании такую роль исполнял Л. Б. Красин, в Италии – В. В. Воровский[1091].

Особого внимания заслуживает визит командующего вооруженными силами Украины и Крыма М. В. Фрунзе в Анкару в конце 1921 – начале 1922 г. Официально миссия была направлена от имени Украинской ССР для заключения договора с кемалистской Турцией, как бы в продолжение эстафеты после аналогичного договора с РСФСР от 16 марта 1921 г. М. В. Фрунзе отмечал в этой связи: «Назначение мое состоялось в тот момент, когда Турция находилась в крайне тяжелом положении. В августе-месяце, когда турецкие войска были разбиты греками и когда казалось, что Ангора (тогдашнее название Анкары. – В. С.) будет взята греческими войсками, – в этот момент Советская Украина по соглашению с Россией сочла необходимым подчеркнуть перед всем светом свое дружественное расположение к Турции, отправив туда своего посла. Этот факт является несомненным доказательством нашего дружественного расположения. Все это доказало и турецкому населению, и турецкому правительству, что со стороны советских республик не может быть и речи об изменении прежних отношений, и что, наоборот, советские республики прилагали все усилия к тому, чтобы дружественные отношения закрепить еще больше и установить связь во всех областях жизни, сделать эту связь более крепкой и прочной, чем это было до сих пор»[1092]. Таким образом, посланец Украины получил полномочия действовать от имени и других советских республик, прежде всего РСФСР и Закавказской СФСР[1093].

Переговоры прошли успешно. Оперативно 2 января 1922 г. был подписан договор о дружбе и братстве между УССР и Турцией. Глава украинской дипломатической миссии отмечал: «По взаимному соглашению мы за основу нашего договора взяли московский русско-турецкий договор, и там в зависимости от особенностей нашего положения и положения Турции были внесены соответствующие поправки в ряд пунктов, но в общем основной дух и содержание этого договора являются почти тем же самым, что и договор русско-турецкий»[1094].

Объективно весьма большое значение для определения генерального вектора международных ориентаций советских республик имела позиция стран Запада, стремившихся к изоляции социалистических советских республик, ограничению их возможного влияния на мир, а также введением элементов блокады – к сдерживанию экономического развития.

В полной мере это проявилось в ходе подготовки Генуэзской конференции, призванной, по замыслам инициаторов, подвести финансово-экономические итоги Первой мировой войны, стимулировать процесс хозяйственного возрождения стран Европы, устранить нагромоздившиеся преграды в международной торговле. Для участия в конференции были приглашены представители 29 государств и 5 доминионов Великой Британии. Намеренно игнорируя советские национальные республики, право прислать своих представителей организаторы форума отдавали политически обанкротившимся, находившимся в эмиграции правительствам Азербайджана, Армении, Белоруссии, Грузии и Украины[1095].