Украинская революция. 1917-1918

Да, генерал Гофман играл важную роль в Бресте, но это объясняется не столько его официальной позицией как представителя ставки Верховного командования, сколько его знаниями восточных территорий. Два основных представителя Германии в Брест-Литовске, госсекретарь Кюльман и генерал Гофман, поддерживали дружественные отношения и тесно сотрудничали друг с другом в ходе всех переговоров. Как раз с Людендорфом обнаружились серьезные разногласия Гофмана на заседании 2 января 1918 года Совета короны в Берлине, главным образом по проблемам Польши. И если бы не высокая оценка кайзером способностей и преданности долгу генерала Гофмана, Людендорф, несомненно, сумел бы перевести Гофмана из Брест-Литовска на какой-нибудь отдаленный участок фронта в должности командира дивизии.

Отношения между графом Чернином, главой австро-венгерской делегации в Бресте, и его немецкими коллегами, хотя и любопытные сами по себе, здесь не будут рассматриваться из-за ограниченного объема книги. Можно отметить, однако, что позиция Австрии в этот период была настолько слабой, что Чернину приходилось довольствоваться второстепенной ролью на переговорах, хотя именно Австро-Венгрия должна была заплатить цену за договор с Украиной. Простое принятие в принципе требований Рады относительно украинцев в Восточной Галиции, Северной Буковине и Холмской области полностью расстроило австро-польское соглашение, являвшееся краеугольным камнем восточной политики Вены с начала войны. Эти уступки со стороны Австрии породили постоянное отчуждение, если не враждебность поляков, где бы они ни находились. Разочарование поляков австрийской политикой продолжалось, несмотря на то что обязательства Вены в отношении территорий, населенных украинцами, и Холмской области так и не были выполнены и что Австрия так и не ратифицировала договор с Украиной, хотя другие стороны договора сделали это летом 1918 года.

Другие союзники Германии, Турция и Болгария, сочувствуя Раде, практически не играли никакой роли в переговорах с украинской стороной. Не имели они возможности и оказать сколько-нибудь существенное влияние на последующие события на восточных территориях, контролировавшихся немцами.

Некоторые авторы утверждают, что договор с Украиной в Брест-Литовске не дал украинцам никаких позитивных результатов. Другие идут даже дальше и клеймят ею как «акт измены» со стороны украинских представителей. Так его оценивают, как правило, советские и некоторые западные исследователи. На этот тезис опирается хорошо известная работа по договору Джона В. Уиллера-Беннета, в которой он анализирует документ исключительно с точки зрения союзников (Антанты). Другие же авторы считают, что украинцы обязаны своей кратковременной независимостью немцам, которые вторглись на эту территорию, чтобы предотвратить полное доминирование в ней большевиков. Поэтому они рассматривают договор как «одну из вершин в истории Украины». Хотя и оправданно утверждение, что без немецкого вмешательства Украина, за исключением украинских провинций Австрии и территорий, уже занятых войсками центральных держав, попала бы в руки большевиков, нельзя сказать столь же определенно в отношении последствий этих событий. Можно легко предположить, что антибольшевистские силы Украины продолжили бы борьбу после падения Рады, что украинские крестьяне оказывали бы сопротивление произвольным конфискациям зерна, поставляемого в Москву и Петроград, так же как они поступали в отношении мер, предпринимавшихся немцами и австрийцами. Наконец, сопротивление большевикам оказали бы многие другие силы на Украине. Следовательно, трудно согласиться с мнением, что правление Петрограда в этом регионе оставалось бы устойчивым и в дальнейшем, что идея украинской государственности погибла бы, а украинское национальное движение прекратилось бы на данном этапе.