Украинско-российские взаимоотношения в 1917–1924 гг. Обрушение старого и обретение нового. Том 1

Представитель правых – Я. А. Яковлев, – пренебрежительно назвал доклад Г. Л. Пятакова «лекцией»[1010] (очевидно, он хотел подчеркнуть академизм, недостаточную конкретность анализа, особенно международной обстановки), однако сам, в основном, называл задачи, которые, на его взгляд, неудовлетворительно решены Г. Л. Пятаковым, казались Я. А. Яковлеву сомнительными, но своих конструктивных ответов на поставленные вопросы, конкретных предложений не давал. Поэтому его доклад больше походил на попытку «урезонить» лидера «левых», что априори было невыполнимо. «Надо уметь, – доказывал представитель правых, – если этого потребуют интересы развития международной революции, оттянуть это восстание, чего так боится тов. Пятаков (после слов «оттянуть это восстание» тов. Пятаков с места подает реплику: «Попробуйте!» – В. С.), нужно уметь учесть международную обстановку момента (…). Одна из основных наших задач – это воссоздание классовой организации пролетариата»[1011].

В своем аналитическом содокладе Н. А. Скрыпник, один из старейших, опытнейших и авторитетнейших партработников, подверг критике как «левых», так и правых – за недостатки и ошибки в вопросах тактики. Он прямо заявил: «Мы должны одинаково отвергнуть и понимание тов. Пятакова, что подготовляемое нами восстание на Украине будет обусловлено именно степенью организации боевых сил рабочих и крестьян в самой Украине (и, скорее всего, будет предшествовать революции в Германии и Австрии). Мы должны также отвергнуть и предложение Эпштейна – вести свою подготовительную работу, исходя из того понимания, что мы должны будем выступить лишь в ответ на выступление австрийского и германского пролетариата…»[1012]

Вместе с тем нельзя не обратить внимания на то, что при всей ее гибкости и дипломатичности позиция Н. А. Скрыпника в целом была значительно ближе к положениям доклада Г. Л. Пятакова, чем к линии, отстаиваемой Я. А. Яковлевым. По крайней мере, большая часть доклада Н. А. Скрыпника была направлена на критику последнего. Убеждает в этом и заключительная его сентенция: «Теперь, товарищи, перед нами стоит тяжелая, упорная, долгая и грандиозная борьба. И теперь нам нужно в нашей борьбе поставить своей задачей объединение всех сил рабочего класса на Украине, сплочение их вокруг нашего партийного знамени, под руководством нашей партии, организацию сил рабочих и беднейших крестьян Украины в военно-революционных комитетах, действующих под политическим руководством нашей партии и объединяемых вокруг единого центра[1013].

Ощущая атмосферу поддержки делегатами решительной позиции, в заключительном слове по докладу Г. Л. Пятаков закончил на высокой ноте: «…Основной задачей нашей партии сейчас, в данный момент, является создание того аппарата, который позволит пролетариату встать во главе этого восстания, довести его до победного конца и осуществить, при помощи поддержки его вооруженным крестьянством, задачи пролетариата – диктатуру пролетариата и социалистическое преобразование Украины»[1014].

Любопытно отметить, что заключительные слова Г. Л. Пятакова сопровождались аплодисментами, и это был единственный случай столь эмоциональной реакции зала на выступление по вопросу о политическом положении и задачах партии. Однако аплодисменты еще не гарантировали всеобщей поддержки съезда (или хотя бы явным большинством делегатов) позиции лидера «левых». Вокруг выдвинутых тремя докладчиками проектов резолюции разгорелась напряженная борьба.

Во время первого голосования вариант, предложенный Г. Л. Пятаковым, собрал больше всего голосов: 31. Столько же депутатов проголосовали против, а двое воздержались. За резолюцию Э. И. Квиринга и Я. А. Яковлева (Эпштейна) проголосовали 29 человек (по поименному списку – 28), против – 35. За резолюцию Н. А. Скрыпника было подано лишь 8 голосов, при 51 против, пятеро воздержались[1015].

При повторном голосовании (уже без варианта Н. А. Скрыпника) делегаты съезда отдали предпочтение проекту Г. Л. Пятакова (33 голоса – за, 32 – против), и он был принят за основу, а затем, по предложению Е. Б. Бош, передан в президиум для окончательного согласования[1016].