Украинское движение в Австро-Венгрии в годы Первой мировой войны. Между Веной, Берлином и Киевом. 1914—1918

На следующий день, 19 октября, открывая расширенное заседание УНСовета, Петрушевич пояснил, почему УПП не приняло решения об объединении западноукраинских земель с Украинской державой. Его слова законспектировал присутствовавший на заседании И. Боберский: «Нам следовало бы заявить, что мы хотим быть частью Украинской державы. Одного заявления недостаточно. Нужно иметь силу осуществить это. […] Кто нам поможет? Можем мы рассчитывать на помощь Антанты и Вильсона? Но ведь Вильсон говорит: Австрия должна дать народам автономию. Он не высказывается за то, чтобы мы пошли к Украине»[982]. Петрушевич заметил, что Польшу поддерживает Антанта, и высказался против отказа от полного разрыва с Австрией: «Если мы не плюнем на Австрию, то Австрия… возьмет нас под защиту армией, жандармерией и украинскими полками. Если же пнем ее, то можем показывать силу только на словах. Хоть бы мы и заявили о разрыве, никто не будет с этим считаться. Нужно иметь силу, чтобы перейти к Украине. Кто знает, не в интересах ли украинского государства мы обязаны здесь остаться»[983].

Против принятого решения выступили социал-демократы. Н. Ганкевич заявил, что единственное «достойное народа» решение – присоединиться к Поднепровской Украине. Петрушевич проигнорировал это и удалился, а большинство присутствующих не поддержали вынесение предложения Ганкевича на обсуждение. Сторонники объединения стали скандировать «Позор!» и петь патриотические песни[984]. Члены УСДП в знак протеста вышли из УНСовета и в тот же день на партийном совещании высказались за объединение Восточной Галиции с Украиной[985].

Впоследствии политики, не поддержавшие объединения с Украиной 19 октября, оправдывались, что просто не хотели торопить события. И. Макух писал в мемуарах, что Ганкевич и его единомышленники не имели четкой программы действий, а К Левицкий пояснял, что в тогдашних условиях единство с собратьями по ту сторону границы могло быть только «духовным»[986]. Л. Цегельский указывал, что украинские лидеры в Австро-Венгрии опасались переворота на Украине и не верили, что гетман Скоропадский удержит власть: «Связывать Галицию, хоть сколь-нибудь упорядоченную и организованную, с такой Украиной, национально несознательной, втянутой в анархию и большевизированной, – мы считали крайним риском, «прыжком в темноту»[987].

21 октября 1918 года Петрушевич и другие депутаты рейхсрата уехали в Вену на переговоры с властями. Там часть из них объединились в «исполнительную» делегацию УНСовета. Во Львове была создана галицийская делегация УНСовета во главе с К Левицким, а в Черновцах – буковинская во главе с Е. Поповичем. Последняя не получала инструкций из Львова и Вены и была вынуждена действовать самостоятельно[988]. Люди на местах тоже не понимали, что им делать. Украинские деятели в Раве-Русской 31 октября собрали вече и прямо в присутствии командира австрийской жандармерии заявили о крахе империи. «Известие, что распалась Австрия, провозглашалось со страхом, в неуверенности, не придется ли завтра за это поплатиться. Завязалась длинная дискуссия, которая показала, что никто, собственно, ничего не знает и не ориентируется в ситуации»[989].

Всю последнюю треть октября на заседаниях галицийской делегации УНСовета обсуждалась подготовка взятия Восточной Галиции под украинский контроль[990]. В это время в регионе уже ощущался вакуум власти. 24 октября М. Лозинский безбоязненно писал в газете «Діло», что Австро-Венгрии «уже не существует», и призывал создать на ее украинских землях отдельное государства, немедленно заключить мир со странами, с которыми воевала Австро-Венгрия, а солдат-украинцев отозвать с фронта[991].

Представители УНСовета в Вене тем временем продолжали переговоры с властями. Е. Петрушевич и Н. Василько уведомили министра-президента Гуссарека о создании украинского государственного образования на землях монархии[992]. Стороны сошлись на том, что административные органы в Восточной Галиции перейдут в распоряжение украинцев. Удовлетворившись таким результатом, западноукраинские лидеры стали дожидаться 25 октября – к этому дню Гуссарек должен был принести известия от Карла I. Но тот внезапно ушел в отставку, и его сменил Г. Ламмаш. Новый глава правительства заверил лидеров УНСовета, что все их пожелания будут учтены, а те, в свою очередь, подтвердили, что будут рады «оставаться в австрийской федерации, если она устоит»[993].

28 октября Л. Цегельский приехал во Львов и сообщил, что депутаты добиваются передачи управления Восточной Галицией УНСовету и в ближайшее время соответствующий акт будет направлен во Львов[994]. Но в тот же день Вена обратилась к Антанте с просьбой о перемирии, а в Кракове была образована Польская ликвидационная комиссия (ПЛК), орган, который должен был взять власть во всей Галиции. ПЛК письменно уведомила Ламмаша, что Галиция теперь является частью Польши[995].