Читаем Укрощение Рики (ЛП) полностью

Взяв кнут, продавец указал на самого крупного зверя и прижал пальцем его язык. Голова хищника приподнялась и отодвинулась в сторону, под ней скрывалась панель управления.

— И какие у него возможности?

— Здесь шесть режимов эмиссии: жжение, G-волны, стимулятор, амортизатор, акселератор и опиат, — объяснил продавец. — Функция жжения, как ясно из названия, высвобождает раздражающее кожу вещество. G-волны обеспечивают сексуальное возбуждение. Стимулятор… вводит в кровь сильную дозу норадреналина, чтобы привести в чувство потерявшего сознание. Амортизатор представляет собой стандартный защитный механизм для уменьшения образования шрамов — для кнутов это новшество, — хотя полностью исключить возможность появления шрамов все же нельзя. Акселератор… с каждым ударом наносит безопиатный антибиотик ускоренного действия для быстрого заживления ран, при этом боль от ударов усиливается. Ну а опиат… дает возможность в большей или меньшей степени облегчить боль.

— Какой смысл в использовании опиатов во время порки? — удивился Ясон.

— Полагаю, лорд Ясон, это обязательное требование Икарийского правительства для всех кнутов с эмиссией — из-за давления активистов по борьбе за права петов, которые контролируют тамошний Сенат.

Блонди негромко рассмеялся.

— Полный бред! Чего можно добиться, добавляя функцию, которую всё равно никто не будет использовать? Похоже, политики везде одинаковы.

Продавец мудро промолчал, ожидая новых вопросов. Ясону захотелось опробовать кнут, и он широкими шагами направился к демонстрационному столбу. Решив обойтись пока без эмиссии, блонди закрыл панель управления и какое-то время просто постоял, привыкая к ощущению увесистой рукояти в своей ладони, потом несколько раз встряхнул запястьем, проверяя хват.

Сделав шаг назад, Ясон размахнулся от плеча и затем, как бы между прочим, нанес молниеносный удар по столбу. Раздался громкий щелчок. Сведя брови к переносице, блонди снова отошел и снова ударил, на этот раз развернувшись всем телом для придания удару силы и скорости. Ответный щелчок был оглушительным. Хлестнув столб еще пару раз, Ясон остановился. В отличие от предыдущих визитов в магазин Йоси, особого удовольствия он не получил.

— Выбрали что-нибудь на ваш вкус, лорд Ясон?

— Вот этот вполне подойдет.

Продавец поклонился.

— Господин Йоси просит принять его в знак восхищения и уважения.

На губах Ясона заиграла тонкая улыбка.

— А Йоси понимает, что этот кнут стоит четыреста тысяч кредитов, вы уверены?

— Он сказал: какой бы кнут вы ни выбрали, он ваш. Без всякой платы. И всё, что пожелаете сверх того.

Блонди тихонько рассмеялся — удивительно, какую огромную пользу приносил ему страх Йоси и его же чувство вины по поводу инцидента с хлыстом С-20!

— У нас отличный выбор поясов с разнообразными ножнами, — добавил продавец. — Вижу, вы носите усмирительную трость.

— В этом нет необходимости, — ответил Ясон.

Он вовсе не собирался носить кнут на публике. В крайнем случае, можно прикрепить его к поясу с помощью пристегивающейся петли на кнутовище. Тем временем пришла пора возвращаться домой — Катце должен был появиться с минуты на минуту. Ясон и сам понимал, что намеренно и бессмысленно тянет резину.

— Передайте Йоси мои наилучшие пожелания, — сказал блонди и с легким кивком покинул магазин.

Поднимаясь на верхний этаж, Ясон крутил в руках свое приобретение, восхищаясь изукрашенной рукоятью. Высвободив петлю, он повесил кнут на пояс, и теперь он свисал с талии, подметая кончиком пол.

Подойдя к двери пентхауса, блонди внезапно остановился, охваченный безотчетной тревогой. Дверь загудела и автоматически открылась, считав код с наручного терминала хозяина. Перешагнув порог, Ясон похолодел и замер как громом пораженный.

На полу лежал Дэрил, у его лица натекла целая лужа крови. Взгляд Ясона стремительно метнулся в угол зала, к столбу — туда, где он оставил Рики.

Пета там не было.

— Рики! — взревел Ясон, бросаясь к столбу и в ужасе глядя на сломанный замок. Только блонди — и притом невероятно сильный даже для элиты — смог бы голыми руками оторвать цепь от столба. Из всех знакомых Ясона лишь один был способен на такое.

Злополучная картина лежала лицом вниз на полу. Ночной горшок Рики опрокинулся, его жидкое содержимое разлилось и смешалось с кровью, забрызгавшей всё кругом.

В панике Ясон бросился к Дэрилу, упал на колени, чтобы осмотреть его, и принялся отчаянно трясти.

— Дэрил! Дэрил! — Блонди чуть ли не со злостью пытался привести в чувство своего раненого фурнитура. Наконец парень застонал и внезапно открыл серые невидящие глаза.

— Где Рики? — наседал на него хозяин.

Фурнитур медленно начал осознавать, где находится и что произошло. С трудом разлепив окровавленные губы, он выдавил единственное слово — «Рауль».

Глаза Ясона расширились от гнева и ужаса. Вскочив на ноги, он бросился к центру управления и ввел код кольца своего пета. Сердце блонди грохотало, как военный барабан, когда он, окаменев от страха, смотрел на сообщение на экране: «Ошибка 29/b/16789004 — Z107M. Объект не обнаружен».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее