Читаем Укрощение Рики (ЛП) полностью

Темноволосый монгрел, мигая под струями дождя, заливавшими лицо, смотрел на хозяина с таким трогательным выражением, что сердце Ясона защемило. Он медленно наклонился вперед, приоткрыв губы, и почувствовал смешанный с облегчением восторг, когда Рики потянулся навстречу и начал требовательно посасывать его язык.

И вот, словно прорвав плотину, их страсть хлынула таким же неудержимым потоком, как сегодняшний дождь. Одежда была сброшена, и мокрые обнаженные тела заблестели в свете двойной луны, проглянувшей из-за грозовых облаков.

— Тебе нравится вот так, правда? — прошептал Ясон, повернув пета спиной к себе и положив его руки на перила. — Расставь ноги.

Рики подчинился; его сердце понеслось вскачь — он догадался, что задумал хозяин. Тот раздвинул его ягодицы, и Рики охнул от боли.

— Прости меня, пет!

Ни темнота, ни дождь не могли скрыть багрово-синие кровоподтеки — следы безжалостных ударов хозяйской руки. Подвижным кончиком языка Ясон жадно проник в дырочку своего пета, одновременно обнимая рукой его восставший член.

Рики, содрогаясь, застонал.

— Как хорошо, Ясон! — выдохнул пет. — Офигеть, как хорошо!

То ли из-за этой особенной позы, то ли из-за драмы, разыгравшейся только что под дождем, то ли из-за самого дождя, который продолжал поливать обнаженные тела породистого красавца-хозяина и его невысокого, но ладно скроенного пета — неважно, что было тому причиной, но Рики вдруг начал издавать необычные для него крики, полные жаркой экспрессии.

— Да, бля! Да-а-а, мать твою! Ясон! Сейчас, на хрен, кончу!

В момент разрядки его восторженные вопли достигли такого накала, что Ясон сам чуть не кончил, слушая этот концерт.

Блонди поднялся на ноги, чуть заметно пошатываясь, мучительно желая насытить собственную похоть таким же бурным экстазом.

Рики повернул голову, его глаза сверкали.

— И чего же ты ждешь? — с игривой улыбкой спросил он.

Резко вдохнув, Ясон встал позади своего пета, прижав напряженный до боли член к соблазнительно выставленному напоказ входу, стараясь взять себя в руки и не спешить.

— Давай, вжарь по полной, — шепнул Рики, упираясь руками в перила. — Трахни меня жестко. Ты же этого хочешь.

Ясон прикрыл глаза, сладкая судорога прокатилась по всему его телу.

— О, пет! — простонал он. Затем, дрожащими от нетерпения руками, схватил бедра Рики и разом погрузился в самую глубину. Пет вскрикнул, и блонди застыл, опасаясь причинить новую боль истерзанным ягодицам.

Монгрел взглянул на него, тяжело дыша.

— Жми на газ, Ясон!

Блонди отпустил тормоза и отдался на волю похоти, которая ключом закипела от небывалой покорности пета и его жарких подначек — и, наконец, выплеснулась бурным фонтаном.

Вернувшись в комнаты, они обнаружили разложенные на кровати полотенца и сухую одежду.

— Дэрил — очень хороший слуга, — отметил Рики.

Ясон промолчал — он никогда раньше об этом не задумывался. Он все еще досадовал на фурнитура, утаившего информацию, которую его хозяину следовало узнать гораздо раньше.

— Он предугадывает каждое твое желание, — добавил монгрел.

— Для этого фурнитуры и предназначены, — ответил Ясон будничным, почти безразличным тоном.

Рики засмеялся.

— Вы, блонди, уверены, что весь мир вертится вокруг вас. Вот если бы я был блонди… — он осекся, прикусив язык.

Ясон улыбнулся.

— Если бы ты был блонди, что тогда? Давай, скажи мне!

— Ну, прежде всего… я бы сам всех трахал, — заявил Рики, несмело улыбаясь; в глазах его заплясали чертики.

Блонди внимательно посмотрел на своего любимца и улыбнулся в ответ.

— Думаю, я нашел способ возместить тебе несправедливое наказание, пет.

Рики изумленно уставился на него, боясь поверить собственным мыслям.

— Ты это о чем?

— Ты сможешь взять мое тело и сделать с ним все, что захочешь.

— Охренеть! — ахнул монгрел. — Ты что, серьезно?

— Когда пожелаешь.

— Вот бля! Я кончил, — простонал Рики.

Ясон засмеялся.

— Ну, вовсе не обязательно так спешить. Мое предложение является бессрочным.

Рики чуть из штанов не выпрыгнул от радости — он уже давно втайне мечтал войти в своего хозяина. Теперь у него появилась возможность разработать более обстоятельный план действий.

Ясона немало позабавило, с каким энтузиазмом Рики принял его обещание, и он уже предвкушал это знаменательное событие с большим удовольствием и неподдельным интересом. Потоки дождя, заливавшие Танагуру, не могли соперничать с водопадами страсти, которую эти двое щедро изливали друг на друга, день за днем, шаг за шагом приближаясь к границам рая.

====== Глава 9 G-ремень ======

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство