Читаем Укрощение Рики (ЛП) полностью

Припав к его губам, Рики сплетал свой язык с языком хозяина, пил его тяжелое, отрывистое дыхание. Впервые он видел, как страсть Ясона разгорается стремительно, словно лесной пожар, и сам воспламенялся в ответ.

Блонди подвел его руку к своему самому чувствительному месту в промежности и показал, как ласкать его к полному своему удовлетворению, не забывая ни про мощный ствол, ни про головку. Старательно выполняя все команды хозяина, Рики с восторгом первооткрывателя исследовал его тело.

— Теперь оближи языком головку… ах-х! Да, вот так! — Ясон с силой втягивал в легкие воздух. — Возьми в рот… нет, только головку, обведи языком по кругу… да! — У блонди вырвался стон. — Идеально.

Ясон смочил слюной пальцы Рики и направил их к своему входу.

— Хочу почувствовать тебя внутри, — сказал он. — Именно так, а потом… хочу войти в тебя.

Когда пальцы монгрела проскользнули в узкий, горячий туннель хозяина, Рики почувствовал тяжесть и напряжение в собственном паху.

— Двигай пальцами… вперед и назад… да, так! О, пет!

Ублажая хозяина в полном соответствии с инструкциями, монгрел с горящими похотью глазами наблюдал, как нарастает возбуждение Ясона. Губы блонди приоткрылись, он начал резко хватать ртом воздух, от его лихорадочных вздохов по телу Рики словно пробегали электрические разряды.

— Раздевайся, — скомандовал, наконец, Ясон.

Монгрел стянул брюки, ожидая дальнейших указаний. Огонь вожделения в глазах блонди заставлял его сердце отчаянно колотиться и ему не терпелось узнать, какую позицию выберет хозяин.

— Ложись на живот, — велел Ясон.

Когда Рики попытался по привычке раздвинуть бедра, блонди силой свел их вместе. Ладони Ясона скользнули по пояснице, уперлись в спину монгрела, и хозяин вошел в своего пета сзади. Ягодицы Рики после наказания все еще румянились, на них отчетливо виднелись следы G-ремня. Ясон почувствовал, что эти отметины до невозможности его заводят, раздувая огонь желания обладать и властвовать, которое гнездилось в потаенных глубинах его души. Он завел руки пета за спину и, крепко держа его запястья, начал двигаться вперед и назад — сначала медленно, потом все быстрее, все резче.

— О, да! — стонал он. — Так тесно!

Монгрел был слегка удивлен выбором хозяина — подобная позиция была для них в новинку. Лежа на полу лицом вниз, с заломленными за спину руками, Рики чувствовал себя беспомощным и уязвимым, и это невероятно возбуждало. Хватка Ясона причиняла легкую боль — казалось, хозяин овладевает им против воли, что придавало ощущениям особую остроту. Когда блонди мощными толчками придавил его к полу, Рики в полной мере оценил эффект от ударов G-ремня. С усилием он приподнял бедра, прижимаясь к хозяину снизу, чтобы усилить воздействие, и охнул, чувствуя, что оргазм совсем близко.

Удовольствие поглотило Ясона целиком после шикарной прелюдии, устроенной ему петом, который прошелся по всем его самым чувствительным местам. И теперь еще эта позиция, которую блонди приберег для особого случая… Внутри монгрела было жарко и тесно, и вид собственного крепкого члена, словно поршень входящего между упругих ягодиц, неимоверно распалял желание. Ревность Рики щедро подлила масла в огонь. Ясон был просто счастлив, что пет так жаждет обладать им безраздельно и так охотно учится доставлять ему наивысшее удовольствие. Твердой рукой удерживая запястья монгрела за спиной, как раз над тем местом, которое еще носило следы недавнего наказания, блонди чувствовал себя истинным повелителем, силой берущим своего раба, заставляющим его покорно склониться перед своей волей. Откинув голову и закрыв глаза, он встретил накатившую волну безумного наслаждения и выплеснулся в недра своего пета с таким напором, что не сумел сдержать крик — подобное он позволял себе крайне редко. Блонди почувствовал, как Рики под ним тоже кончил с характерными стонами, и это лишь усилило его собственный экстаз.

Ясон отпустил запястья монгрела и некоторое время приходил в себя, свесив голову и опираясь на дрожащие руки. Затем он улегся рядом с петом и притянул его поближе к себе.

— Рики, — прошептал он и пальцами взъерошил темные волосы, — это было просто сногсшибательно.

Пет улыбнулся и спрятал лицо на груди хозяина.

Дэрил исподтишка наблюдал за всей этой сценой в глубоком изумлении. Отношения между хозяином и петом были выше его понимания, но одно он знал точно: накал их сегодняшней страсти превосходил все, виденное им прежде. Любовь ли это была, или же только физическое влечение, но между Ясоном и Рики зародилось нечто совершенно особенное, недоступное многим и многим другим. Фурнитур закрыл глаза, сдерживая слезы, подкатившие при мысли о том, что сам он безнадежно лишен возможности испытать подобное, что никто никогда не шепнет ему на ухо такие нежные слова благодарности. Вероятно, ему так и не суждено… полюбить.

— Счастливчик, — шептал он с завистливой улыбкой, утирая слезы.

====== Глава 16 Мосты и пропасти ======

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее