Укрощение Рики (ЛП)

— Благодарю, господин. — Фурнитур скосил глаза на пета; взлетевшие высоко на лоб брови выдавали его волнение.

— Эти двое, — прошептал Рики, когда Дэрил отошел подальше, — просто созданы друг для друга.

— Ммм? — промычал Ясон, не открывая глаз: ему было слишком хорошо в заботливых руках пета, чтобы беспокоиться о каких-то там фурнитурах.

— Тебе приятно?

— Очень.

— Вот тут особо жесткий узел. Потерпи — может быть немного больно, зато потом станет легче.

Ясон поморщился, затем с облегчением застонал, когда напряжение, копившееся целый день, растворилось без следа.

— Просто удивительно, какие чудеса способны творить твои руки, — выдохнул он.

Рики наклонился и игриво прошептал в ухо хозяину:

— Позже я тебе покажу еще не такие чудеса.

Соблазнительный шепот и заманчивое обещание заставили сердце блонди сладко заныть. Вино и массаж помогли ему расслабиться, и он словно возродился к жизни, выкинув из головы все дневные заботы.

— Иди-ка, садись ко мне на колени, пет.

— Может, сначала принести еще вина?

Ясон взглянул на свой почти пустой бокал.

— Да, пет, было бы неплохо.

Едва Рики подошел к бару, как появился Катце. Дэрил приветствовал его с таким щенячьим восторгом, что монгрел с трудом сдержал смех. Гость принарядился: майка в сеточку выгодно подчеркивала красивые мускулистые плечи и широкую грудь, сквозь ткань просвечивали соски. Выглядел он просто шикарно. Длинный рваный шрам на щеке, и тот не портил его яркую брутальную внешность. Рики никогда еще не видел Катце одетым столь откровенно; он даже не понял, что, разинув рот, бесстыдно пялится на бывшего фурнитура, и до ужаса смутился, когда тот заметил его похотливый взгляд.

— Увидел что-то интересное? — ухмыльнулся Катце.

— У меня была… такая же майка, — ляпнул монгрел первое, что пришло в голову, заливаясь краской.

— Мне нравится, — оценил Дэрил, просовывая палец в дырочку. — Она… хорошо растягивается.

Рики и Катце обменялись взглядами: оба находили простоту и невинность Дэрила просто очаровательными.

— Как насчет выпить? — предложил монгрел. — Бар к вашим услугам.

— А коньяк тут водится? — поинтересовался Катце.

— Только самый лучший. — Рики достал бутылку «Амброзии».

Катце присвистнул.

— Ничего себе! Это пойло стоит бешеных денег.

Монгрел пожал плечами.

— Ну, ты же знаешь Ясона. Все должно быть по высшему разряду.

— Не могу упустить такой случай. Плесни-ка мне. А ты, Дэрил?

— Да, и мне тоже плесни.

Монгрела позабавило то, как Дэрил перенимает излюбленные словечки Катце. Он налил обоим янтарного напитка и предложил Катце закурить.

— Опять «Темный Баккалиас»? Я не в силах отказаться. Одно угощение за другим! — Бывший фурнитур с улыбкой взял сигарету. Покрутив ее между пальцами, он повернулся к Дэрилу. — Куда пойдем?

— Если хочешь покурить, выйдем на балкон.

Катце подмигнул Рики и последовал за фурнитуром. Монгрел был потрясен неожиданным открытием: оказывается, кастрат может быть таким неотразимо сексуальным.

Он наполнил бокал Ясона и вернулся в гостиную, где хозяин просматривал какой-то журнал по искусству.

— В «Эмпориуме» открывается художественная выставка, Рики. Это отличная возможность присмотреть что-нибудь подходящее, раз уж б'oльшая часть моей коллекции была… уничтожена.

Блонди устремил на пета колючий взгляд, и тот на глазах съежился. Ясон указал на свои колени.

— Сядь.

Рики уселся, чувствуя себя нашкодившим щенком.

— Я собираюсь на выставку и хочу, чтобы ты меня сопровождал. Разумеется, поскольку ты являешься петом, тебе придется надеть ошейник и цепи.

— Что?! — в ужасе вскричал Рики.

Блонди взял его за подбородок.

— Ты хоть имеешь представление, на какую сумму ты тут порезвился? Во что мне, по-твоему, обошелся недавний дебош?

— Ну, я… не знаю.

— Так я тебе скажу, пет. Более миллиона.

У Рики потемнело в глазах. Такая сумма… миллион кредитов… трудно даже себе представить. Неужели Ясон так сказочно богат, что потеря целого миллиона для него — всего лишь повод слегка нахмурить брови?

— Возможно, если бы ты обладал развитым чувством прекрасного, ценил изысканные вещи, ты бы дважды подумал, прежде чем уничтожать предметы искусства редкостной красоты.

— Я ценю изысканные вещи, — горячо возразил Рики. — Например, «Темный Баккалиас».

Блонди в замешательстве воззрился на него; затем, поняв, что пет имеет в виду, громко расхохотался.

— И что тут смешного? — надулся монгрел.

— Под изысканными вещами, Рики, я подразумевал нечто большее, чем дорогие сигареты. Я имел в виду живопись, музыку, культуру — то, что представляет непреходящую ценность для общества; то, что позволяет нам подняться над обыденностью.

Пару секунд монгрел буравил хозяина взглядом — у него язык чесался выложить все, что он думает, без обиняков. Подняться над обыденностью? Что это еще за бред сивой кобылы?

— Ладно, проехали. Мне обязательно туда идти?

— Да, я хочу показать тебя на публике. Так принято — водить с собой петов.

— Но как же… ошейник?

Ясон негромко рассмеялся.