Укрощение строптивого лига

— Вы решили всех невест довести до слез? — обратилась к нам герида Миллар. — А мне еще внучку предстоит утешать.

— Мне жаль, — серьезно ответил Тирс, на полшага отступив от меня, чтобы расстояние стало приличным.

— Ничего, не будет витать в глупостях. А ваша невеста мне нравится все больше. Викарт, я все же надеюсь дожить до свадьбы, — старуха улыбнулась.

Покидали мы дом рафини в спешке. Хозяйка дома и две ее дочери, не скрывающие расстроенных чувств, провожали нас.

— Тирс, если в меня швырнут еще какой-нибудь гадостью, я тебя прокляну! — предупредила его. Мне одной отверженной поклонницы хватило.

— Я буду мужественно защищать тебя!

— Не смешно!

— Мне тоже.

— Конечно, иначе на страшиле придется жениться. Вот уж я тогда не откажусь и развода не дам! — посмотрела на него мстительно.

Мы как раз добрались до скаперта. Как только «шофер» захлопнул дверцу, я прильнула к окну и, лучезарно улыбаясь, помахала рукой рафине Падри и ее дочерям.

— Боги! Чем я прогневил вас, что мне досталась такая язва? — закатил глаза Райский.

— А я? Сам ко мне под ноги выбежал!

Пока ехали, Тирс то и дело загадочно поглядывал на меня. А потом, сверкая озорными глазами, спросил:

— Еще будем целоваться?

— Размечтался! Как сказала викартесса, один поцелуй, а потом что-нибудь придумаем. Все же я надеюсь, что нашей свадьбы удастся избежать.

Тирс расхохотался. А отсмеявшись, предложил:

— Обед вышел интересным. Чтобы закрепить успех, посетим оперу?

— Опять? Там скучно. Может, в иллюзион?

— Поехали! — он бросил шоферу несколько слов, и скаперт поменял маршрут.

Я снова смотрела представление магов, как зачарованная. Хлопала, пока ладони не начали гореть. И покидала шатер в хорошем настроении. Затем он купил мне охапку цветов, и мы поехали обратно. Тирс умел быть любезным, когда хотел.

— Все еще хочешь вернуться в свой мир? — спросил по дороге.

— Хочу. В гостях хорошо, а дома лучше. Тут все чужое. И снобов много.

— Но ты там бедна.

— И что? На необходимое хватает. Зато я там могу быть самой собой.

— Но ты там одинока.

— И тут тоже.

— Хочешь, я подарю тебе щенка?

— Нет.

— Двух щенков?

— Нет.

— Какое-нибудь украшение?

— Не хочу.

— А конфеты в красочной коробочке? С орехами и марципаном?

— Да!

— Тогда поехали и купим, — улыбнулся он. — И еще купим духи. А то пахнешь, как викартесса.

— О! — догадалась я. — Тяжело было меня целовать из-за этого, да?

— Поначалу, но потом мне понравилось, — он подмигнул. — Позже можем повторить.

Кавалером Тирс оказался щедрым. Накупил мне конфет, пирожных в нарядной коробке, несколько духов в изумительных бутылочках. Я перенюхала почти все ароматы в лавке и все не могла выбрать, поэтому он помог выбрать. И его выбор пришелся мне по вкусу. Сразу видно, что у него тонкий нюх.

Вернулись мы в хорошем настроении. Довольная Эдалина устала сидеть дома и подбила нас поехать на прогулку. Я только сбегала на кухню за колбасками…

Вечер прошел чудесно. А на утро грянул гром…

Я проснулась от громкого голоса викартессы:

— Подлецы! Какие подлецы! Из-за алчности замарали свое имя! У этих людей нет ни чести, ни достоинства!

Она шла с Тирсом по коридору и что-то горячо обсуждала. Я сразу поняла, что дело касается меня. Наспех натянула домашнее платье, которое сшили специально для меня, чтобы я могла самостоятельно одеться, и поспешила к ним.

— Садись, Вера, — устало произнесла Эдалина, как только я вошла к ним. Тирс сидел в кресле сосредоточенный и злой. И я даже боялась представить, что же случилось.

— Они решились на невероятную подлость, на низменное бесчестье! — Эдалина протянула газету. От волнения я не могла сосредоточиться, но глаза выхватили заголовок, напечатанный огромными буквами: «Падение нравов в доме Дотвигов».

«Неужели все из-за поцелуя?!» — поплохело мне. Но если бы.

«…Как нам стало известно из анонимных, но верных источников, скандал про новоявленную еериду Дотвиг является пустой шумихой. И даже то, что на ее запястье красуется родовая метка Дотвигов — не имеет никакого значения.

Как нам сообщил аноним, почившая лиера Виалина Дотвиг, обладая легкомысленным нравом, влюбила в себя не только старшего сына и наследнига Дотвигов — Лазара, но и его младшего брата. Поэтому есть подозрения, что новоявленная наследница — всего лишь младшая незаконнорожденная дочь младшей ветви Дотвигов.

Понимаем, новость ошеломляющая, однако нам была представлена родственная переписка между Доте игами, и причин не доверять ей нет…»

У меня задрожали руки. Пусть я ощущала себя Верой Смирновой, но от вылитых помоев на Дотвигов во рту пересохло.

— Вера! Это ложь! Невероятно гнусная ложь! — твердила Эдалина, мечущаяся по библиотеке, как тигрица в клетке.

— Если даже так, это позор! — прошептала я, прекрасно понимая, что теперь я для здешнего общества отверженная. Еще вчера меня считали завидной невестой, а теперь будут избегать как чумную. И я косвенно задела «грязным крылом» Нормеров. Не представляю, что теперь делать. Поджала губы. Хотелось плакать, но как назло не могу выдавить ни слезинки.